Утонувшая в метели. Иван Михайлович Лаврентьев
и теперь с интересом ждал, что же скажет ему эта милая девушка с глазами Бэмби. Он попросил сестру и подругу идти домой без него, сказав, что приедет позже и всё объяснит.
Но пока Саша молчала, лишь задумчиво смотрела на какао, как будто сомневаясь, стоит ли говорить.
– Ты хотела о чём-то рассказать мне, – начал Женя.
– Да, хотела.
– Но теперь не уверена, что хочешь?
Нагаева посмотрела ему в глаза и едва заметно улыбнулась:
– Ты всегда такой проницательный?
Женя усмехнулся и с гордостью произнёс:
– Так уж вышло. На самом деле совсем нетрудно понять, что написано на лице. Но раз уж мы здесь, может, поделишься со мной? Обещаю, это останется в тайне.
– Я беспокоюсь не об этом, а о том, что ты можешь обо мне подумать. Но ты прав, лучше я расскажу. Сначала я хочу спросить: откуда ты знаешь… знал Олю?
Протасов вкратце поведал Саше историю их знакомства.
– Тогда ты точно понимаешь, что она не могла совершить самоубийство. Тем более из-за какого-то парня. Она была совсем не таким человеком. Мы с ней иногда тесно общались, у меня даже сложилось впечатление, что мы подруги. И если бы вдруг у неё были какие-то проблемы, она могла бы поговорить со мной. Конечно, есть вещи, о которых и самым близким не всегда расскажешь, но ведь если человека что-то терзает настолько сильно, что он не видит иного выхода, кроме смерти, с ним же должно что-то происходить. Он будет подавать какие-то сигналы: перемены в настроении, странное поведение, да хотя бы грустное лицо!
– Ничего такого не было?
– Абсолютно! Насколько я помню, последние пару дней Оля, наоборот, светилась от счастья! Разве не странно? И мне совсем непонятно, почему остальные девочки и Голдин оказались такими жестокими.
– Может, пытаются не думать об этом.
– Но так не делается! Это неправильно! Погибла наша Оля, почему они делают вид, что ничего не случилось?! Любые разговоры о ней сразу пресекаются: Орланова закрывает тему, но почему бы её не обсудить? Это очень важно! Какой же мы коллектив, если так относимся друг к другу? Тем более что… – Нагаева умолкла и поднесла стакан к губам.
– Тем более что? – спросил Женя.
– То, что я расскажу, не должно дойти до девочек, ясно? Особенно до Риты.
– Конечно.
– В общем, когда нас опрашивали, я сказала не всё.
Женя удивлённо смотрел на Сашу. Что она имеет в виду? Что может знать и почему смолчала?
– В тот вечер я была там. Вернее, сначала все были в Доме моды, репетировали допоздна, но потом разошлись. Я уходила самая последняя: ждала, пока подешевеет такси, и курила у чёрного хода. Оля тогда ушла вместе с Ритой, обычно они всегда ездили домой вместе, на одном трамвае. Но дело не в этом, я так сбивчиво говорю… главное, что я вернулась туда.
– В Дом моды?
– Да. Мы с парнем снимаем квартиру, приехала домой – ключей нет. Я по карманам – пусто, в сумочке тоже нет. Парень ушёл в ночную смену, и я решила поехать в Дом поискать свои ключи в гримёрке, ведь Голдин всегда засиживается до ночи. Я молилась, чтобы он ещё не ушёл и не закрыл