Утонувшая в метели. Иван Михайлович Лаврентьев
взгляд Лия и, немного помолчав, произнесла: – Вы всё же давно не общались, может быть, она изменилась.
– Если я сказал, что Оля не могла этого сделать, значит, так и есть. Настолько сильно люди не меняются.
– Мы не пытаемся тебя убедить в чём-то, просто ты не знаешь, что происходило с ней долгое время. Может, случилось что-то страшное, из-за чего она отчаялась.
– Конечно, – вмешалась Вика. – Мы не знаем, как она жила, что у неё происходило. Она могла измениться до неузнаваемости, хотя я согласна и с Женей, Оля – последний человек, о котором можно подумать что-то подобное: всегда на позитиве, всё всегда хорошо… раньше было, по крайней мере.
– Серьёзно, хватит! Давайте поговорим о чём-то другом. Мало тем, что ли?
Повисло неловкое молчание. Очевидно, другие мысли в голову не приходили, да и отвлечься казалось жестоким и неуважительным по отношению к Оле и чувствам Жени, но раз парень сам попросил…
– Как вы думаете, что будет с кастингом? – нашлась Адлер.
– Точно, вряд ли его отменят. – Вика взяла в руки телефон. – Напишу Анжелике, может, с ней связались.
В чайной
Вика Протасова оказалась права: кастинг перенесли на семь вечера того же дня. Анжелика оставалась у Дома моды до последнего, пока не увезли тело. Из разговоров ей стало ясно, что следователям необходимо опросить всех, кто мог бы пролить свет на происшествие, а значит модели, Голдин и прочие работники «Шереметева» будут заняты делами поважнее, чем отбор претенденток. Мрачное событие застало врасплох, как снег в июле, однако работу нужно было продолжать, поэтому «золотая группа», теперь уже без двоих своих членов, решила собраться в чайной Дома моды после ухода следователей.
В комнате с длинным столом находились пятеро. Иван Голдин угрюмо смотрел в окно на внутренний двор, туда, где всего пару часов назад обнаружили труп. «Так странно, – думал он. – Встреча со смертью, особенно знакомого человека, представляется как нечто шоковое, страшное, даже вызывающее панику в какой-то степени». Но Голдин испытывал лишь усталость и небольшую головную боль. Значит ли это, что он жестокий человек? Может, он не паникует, потому что труп обнаружили без него, кто знает…
Следователь интересовался, видел ли Иван что-то необычное перед уходом накануне, не заметил ли странности в поведении Оли. Тот ответил, что ничего не давало повода для беспокойства. С ним оказались солидарны и остальные опрошенные: никто ничего не видел и, конечно же, не заметил. Сотрудники правопорядка взяли записи с камер видеонаблюдения и уехали в отдел, попросив сообщить, если удастся вспомнить что-то важное.
Именно этим сейчас и занимались остальные участницы группы – вспоминали.
– В общем, я сказала, что ничего необычного не было. В записке она написала, что не может жить без парня или что-то вроде того. Я помню, что они расставались с Максимом, – размышляла вслух Жанна, тарабаня ложкой в чашке с чаем.
– Сомневаюсь, по-моему, у неё был Марк, и в записке было сказано: «Ты не оставляешь мне выбора», – Рита говорила отвлечённо, поглощённая своим отражением