Потомок Елизаветы I. Михаил Васильевич Шелест
я заметил, что глядя на огненные всплески, я стал чувствовать, как плавится руда, как соединяются металлы, как из неё выгорает кислород. Всполохи угля и металлов имели разную интенсивность и окраску. И я почувствовал, как усиливается жар в тигле от выделяющегося из оксида марганца кислорода.
Медь поплыла быстрее, а марганец всё не хотел плавиться. Он продолжал плавать в расплаве, как чёрные сухарики. Я взволновался, а Дедал посмотрел на меня с нетерпением. Я скривился и, вздохнув, подошёл к мехам, которые качал парнишка лет десяти, перехватил рукоять и толкнул его к печи, давая возможность заглянуть во внутрь.
– Он плавиться, – тихо сказал парень.
Дедал оттолкнул его, глянул в окно и, обернувшись, оскалился.
– Течёт, – сказал он.
Я не стал смотреть. Течёт, и правильно делает. Я проверил пресс формы для отливки наконечников и кинжала вытащил их из печи для прогрева, пошёл к заднему коромыслу «стрелы крана», отягощённому привязанными к нему камнями.
Нельзя было, чтобы расплавился тигель.
Голову печи сдёрнули легко и красиво. Подмастерье даже взвизгнул, а Дедал снова кашлянул.
Аккуратно уложив верхнюю часть печи на подставку, я подошёл к печи и заглянул внутрь. В тигле ровным красно-жёлтым слоем лежала бронза.
Опустив березовую палочку в печь, я перемешал расплав.
– Жидко, – сказал я и подхватил тигель за петлю крючком медной проволоки.
«Только бы не обломился», – думал я поднимая.
Дедал подхватил тигель точно подогнанными под размер щипцами и аккуратно разлил металл по формам. Металла хватило на кинжал, шесть копьевых наконечников и на три больших рыболовных крючка.
Быстро сказка сказывается, да не быстро дело делается. На весь процесс плавки ушел практически весь здешний световой день. Около восьми часов: четыре часа розжиг, остальное – плавка. Слишком долго печь набирала температуру. Зима, всё-таки. Да и воздух мехами подавался обеднённый кислородом. Надобы сделать в предварительной печи трубу.
– «Надо ставить кузню», – подумал я.
Сланца из пещеры подняли кубов сто и сразу клали из него стены. Пока без какой-либо связки, но она будет нужна обязательно. Для стен более пяти метров-то. Рост у меня уже сейчас был больше двух метров, а у Дедала под три. И крышу из чего стелить?
Из мечтаний о нормальной кузне меня вывело очередное покашливание Дедала.
– Кхе-кхе.… Посмотреть бы, – сказал он, и я очнулся.
Разобрав деревянный короб, мы положили форму набок и сняли одну из сторон.
Меня, естественно, интересовал нож. Изъянов в отливке не было. Обоюдоострое лезвие длинной около четырёхсот миллиметров, шириной около семидесяти и толщиной в центре около пятнадцати, литая рукоять с мощной крестообразной гардой и шарообразной пяткой. Уже сейчас им можно было рубить врагов.
– Я считаю – получилось, – сказал я Дедалу, передавая кинжал ему в руки.
Дедал взял его сначала обеими руками, потом правой рукой за