В складках миров и времени. Михаил Васильевич Шелест
платье княжны увидел и вспомнил.
– Хитёр ты брат, – одобрительно прошептал князь.
– Я же тебе говорил: дома у меня нет, а ты мне вроде как предлагаешь целый удел. Ты мне, я тебе. Куда мне их? Самому носить?
Князь рассмеялся.
– Кажут, что предыдущие папы носили, прости господи, – сказал он и перекрестился.
– Кажут, – прошептал Иван. – Там и не то было, прости господи.
Они дружно рассмеялись и князь, приобняв Ивана за плечи, подтолкнул вверх по лестнице.
* * *
Домашние князя знали, когда он приедет, поэтому столы уже были накрыты, а приглашённые ожидали во дворе замка. Князь, поднявшись на крыльцо, обратился к ним.
– Я пригласил вас всех за мой стол, потому что у меня праздник. Из Рима пришёл Иван, мой хороший друг, и я хочу, чтобы вы познакомились с ним. Прошу всех за мой стол.
Князь обвёл руками столы, выставленные прямо на улице несколькими рядами.
– Тут собрались многие князья наших земель. Почти со всех. С Магдебурга нет и с Ростока. Там у нас временный местник. А может и убили его уже. Или в полон взяли вместе с людишками. Этот третий с конца холодов.
– Так сейчас, вроде, юниус только… и третий? – Спросил Иван.
Разливальщики пополнили чаши и встал князь.
– Я хочу представить вам Ивана, други мои. Предки его из руян, но родился он в Риме. Был рабом и кузнецом у римского патриция. Очень хорошо машет кувалдой. Сам видел. Так машет, ажно душа на небо просится, так страшно. Он пойдёт на стол Ростока.
За столом загудели. Послышались голоса:
– Загубишь воя, Након. Ну его, этот Росток. Силёнок накопим, сами отдадут.
– Ему бы десяток таких, как он… тогда только.
– Да где ж их взять десяток, всё по домам сидят, вои, – крикнул дед, – под бабьим крылом13 (подол).
– Так мы не знаем, что он сам за вой.
Князь ткнул Ивана локтем. Иван тяжело вздохнул, поднялся и вышел из-за стола, перешагнув общую длинную скамью.
– Выходи строиться! – Крикнул он. – Один давит на голову двумя руками, другие давят на первого, помогают. Только выберите у кого руки крепкие, а то сломаете.
Иван встал набычившись, а в его голову руками упёрся здоровый, как и Иван, бугай. Ему в спину толкали человек десять. Иван стоял не шелохнувшись. Потом ему надоело и он, шевельнув головой, уронил толпу на землю.
Оглядев двор и узрев рядом с жаровней, на вертеле которой пёкся здоровый кабан, толстую кочергу, он взял её и легко обмотал вокруг своей руки, а потом раскрутил обратно. Показав её всем, он снова закрутил её вокруг руки и отдал сидящим за столом.
Зрители гудели и гоготали. Раскрутить обратно её смог только давешний здоровенный викинг, который упирался ему в голову ладонями.
Иван одобрительно показал ему два кулака с поднятыми вверх большими пальцами, забрал кочергу и выпрямил её, выровняв лишние изгибы, а потом скрутил её вдоль оси винтом и передал бугаю, но тот замахал руками, покачал головой и вернулся за стол.
Стольники гоготали, ревели и продолжали гулять.
– А чего с молотом не