Песнь серебра, пламя, подобное ночи. Амели Вэнь Чжао
разбила о его лицо чайную чашку.
– С вами все в порядке, господин?
Ее голос был подобен песне: звонкий, как серебряные колокольчики, чистый, как безмятежное небо. Цзэнь поднял глаза и увидел, как она пристально на него смотрит. Лунный свет окутывал ее бледный, как пролитое молоко, наряд. Хотя ее волосы стали мокрыми от пота, эта девушка была прекрасна. Еще в чайном домике он не мог не отметить ее красоты. Изогнутые над острым подбородком губы, темные ресницы, обрамляющие глаза, уголки которых были приподняты как при улыбке. Эти глаза в данный момент изучали его так же внимательно, как и он изучал ее.
Цзэнь отвел взгляд.
– Да, – сказал он хрипло. – Спасибо.
Она перевела дыхание и отступила назад.
– Значит, вы не придворный пес.
Цзэнь устало посмотрел на нее:
– Разве я похож на того, кто работает на правительство Элантии?
Девушка приподняла брови и окинула его медленным, оценивающим взглядом от кончиков лакированных ботинок до сшитого в элантийском стиле плаща.
Цзэнь покраснел. Верно. Он был одет точь-в-точь как придворный пес. Как самый настоящий предатель.
– Как вы это сделали? – Ее тон изменился. Девушка, чье лицо наполовину скрывала тень, пристально наблюдала за ним. – Все эти дешевые трюки со светом, огнем и разбитыми стеклами…
– Это не дешевые трюки, – прервал Цзэнь. Глаза девушки блеснули, но больше она ничего не сказала. – У меня тоже есть вопросы, – парировал он, – например, как певичке из чайного домика удалось убить высокопоставленного элантийского Ангела?
С таким-то количеством инь в энергии, что ты используешь.
При этой мысли Цзэнь сосредоточил на ней свой пристальный взгляд. Он рассматривал ее, маленькую и сжавшуюся, как готовое к броску животное. Однако как бы ни искал, он больше не мог найти следов инь, которые почувствовал в лавке старика Вэя и которые проникали в комнату цветов персика, цепляясь за труп элантийского Ангела.
В этом просто не было смысла. Если она была практиком, почему он не чувствовал никаких исходящих от нее следов ци?
Девушка перешла в оборонительную позицию:
– Не ваше дело.
– Теперь уже мое.
– Я не просила помогать мне.
Настала очередь Цзэня вскинуть брови.
– Да? Значит, я неправильно истолковал предложение, которое ты сделала мне в чайном домике?
Не моргнув и глазом она сократила расстояние между ними и протянула руку ладонью вверх.
– Тогда позолоти ручку, волшебник, который, оказывается, вовсе не придворный пес.
У Цзэня перехватило дыхание, когда он прижался к кирпичной стене так плотно, насколько это вообще было возможно. Бесстыдная и неблагодарная, она использовала против него дешевые приемы певички. В его школе эту нахалку исключили бы за такое.
Он был выше этого. Пытаясь унять свое сердцебиение, Цзэнь проигнорировал девушку и огляделся вокруг: