Трагедия 1941 года. Арсен Мартиросян
Но при этом «взял на карандаш» некоторые ее элементы, дабы чуть позже ответить на них соответствующим образом. Вскоре повод представился. В начале 1941 г. разведка доложила, что германский Генштаб проводит «учения по оперативно-стратегическому и материально-техническому снабжению на случай затяжной войны». А до этого – еще в конце декабря 1940 г. – берлинская резидентура НКВД успела сообщить о секретной речи Гитлера 18 декабря 1940 г. перед выпускниками военных училищ, в которой он фактически призвал их к нападению на СССР.
Естественно, что вскоре Сталин сделал ответный ход. Посмотрите, что он сделал. Он тут же отдал приказ немедленно ознакомить германского военного атташе (ВАТ) в Москве с индустриально-военной мощью Сибири. В начале апреля 1941 г. ему разрешили поездку по новым военным заводам, выпускавшим танки и самолеты новейших конструкций. И.о. германского ВАТ в Москве Г. Кребс доложил 9 апреля 1941 г. в Берлин: «Нашим представителям дали посмотреть все. Очевидно, Россия хочет таким образом устрашить возможных агрессоров»[28]. А днем ранее, то есть 8 апреля 1941 г., посол Шуленбург отбил в Берлин депешу, в которой в точности воспроизвел слова главного конструктора 1-го авиационного завода Артема Микояна, произнесенные, как отмечал посол, «по поручению сверху»: «Вы видели грозную технику Советской страны. Мы мужественно отразим любой удар, откуда бы он ни последовал»[29]. Доклад германской делегации, посетившей эти заводы, как стало известно чуть позже, произвел на Гитлера очень сильное впечатление. Чтобы еще более усилить впечатление, берлинская резидентура по указанию Сталина распространила слухи в министерствах авиации и экономики Германии, что война с Советским Союзом обернется трагедией для гитлеровского руководства, особенно если война окажется длительной и будет вестись на два фронта. Сталин четко отделял зерна истины от гестаповско-гитлеровско-риббентроповских плевел и изумительно точно, целенаправленно реагировал, проводя блестящие операции влияния.
С другой стороны, следует иметь в виду, что с согласия Сталина Берия специально направил в Берлин хотя и молодых, но достаточно опытных сотрудников разведки, на плечи которых и легла основная тяжесть работы с агентурой, особенно ценной. Причем одному из них – Александру Михайловичу Короткову, на связь которому была передана особо ценная агентура, – Берия еще перед его отъездом в Берлин предоставил право прямого обращения лично к себе, минуя всех начальников по восходящей. Как минимум один раз Коротков воспользовался этим правом, причем в весьма специфической ситуации. Когда Берия, после разделения НКВД СССР на НКВД и НКГБ оставшись главой первого, одновременно был назначен на пост заместителя Председателя Совнаркома, 20 марта 1941 г. Коротков отправил на имя Берия, как заместителя председателя советского правительства, подробное
Вишлёв О. В. «…Может быть, вопрос еще уладится мирным путем» в сб.: Вторая мировая война. Актуальные проблемы. М., 1995. С. 44. Вишлёв ссылается на материалы Политического архива МИД Германии.
Вишлёв О. В. «…Может быть, вопрос еще уладится мирным путем» в сб.: Вторая мировая война. Актуальные проблемы. М., 1995. С. 44. Вишлёв ссылается на материалы Политического архива МИД Германии.