Огонь с небес. Олег Волков
блокнот и взял карандаш на изготовку. Вид чистой страницы произвёл на Раю Евгеньевну магическое действие. Комендантша будто окаменела, а её лицо побледнело прямо на глазах. Женщина прекрасно понимает разницу между просто допросом и допросом под протокол. Всё равно понимает, пусть пока перед ней не чистый лист писчей бумаги, а всего лишь раскрытый блокнот для записей.
– И так, Рая Евгеньевна, – Александр демонстративно поднёс карандаш к блокноту, – ваше полное имя и год рождения.
– Рая Евгеньевна Малюкова, – послушно начала комендантша. – Год рождения 1890-ый. Место рождения – деревня Березовка Кондопожской волости Петрозаводского уезда Олонецкой губернии Российской империи.
Что за чёрт? Александр в немом удивлении уставился на комендантшу. А, ну да. Рая Евгеньевна – женщина в возрасте, пусть ещё и не старая. Она и в самом деле родилась ещё в Российской империи.
Александр и не собирался давить на Раю Евгеньевну авторитетом участкового, а хотел просто расспросить её, поговорить по душам. Но! Теперь для неё он и в самом деле в первую очередь представитель власти, сурового и ужасного НКВД, а уже потом односельчанин. Ещё во время службы в Войсках НКВД по охране тыла, Александр лично убедился, какое сильное впечатление на рядовых граждан производят слова типа «протокол», «допрос», «деяние» и прочая юридическая феня. Нехорошо, конечно же, но иначе Рая Евгеньевна просто замкнётся в себе и будет на манер попугая повторять только то, что уже рассказала начальнику районной милиции.
– Хорошо, – Александр вновь склонился над блокнотом. – Насколько мне известно, до самого начала войны мой отец, Асеев Никифор Петрович, менять место жительства не собирался. Это так?
– Да, гражданин начальник, – пусть и несколько нервно, но, всё же, заговорила Рая Евгеньевна. – У нас тогда в Четвёрочке никто не сомневался, что фашистов, и финнов заодно, быстро отбросят и окончательно разобьют на их же территории.
– Но этого не произошло.
– Не произошло, – Рая Евгеньевна тяжело вздохнула. – Третьего ноября, как сейчас помню, Красная армия оставила Кондопогу и отошла на восток. Финны тогда по железной дороге мимо Четвёрочки на Медвежьегорск прошли. Всего один отряд по посёлку прошёлся, убедился, что солдат нет, и ушёл. Но мы тогда все жутко напугались.
– Понятно, – Александр прилежно заскрипел карандашом. – Дальше, пожалуйста.
Начало допроса вышло скомканным и напряжённым, однако постепенно Рая Евгеньевна оттаяла. Ведь она и в самом деле не имеет никакого отношения к гибели его семьи. Слово за словом комендантша разговорилась. Началось то, что на языке следователей называется «свободный рассказ». Александр перевернул в блокноте первую полностью исписанную страницу. Всё, что пока от него требуется, так это уточняющими вопросами направлять рассказ в нужное русло.
– Леспромхоз сразу работать перестал. Но мы тогда ещё не думали разбегаться кто куда. Мы тогда всё надеялись, что это ненадолго. Но, увы, – Рая Евгеньевна