Топор богомола. Котаро Исака
как лимон, готовый рухнуть в обморок от усталости. И он, возможно, ответил ей со своим обычным напускным энтузиазмом, чтобы продемонстрировать, как внимательно он ее слушает и как заинтересован в каждом слове, которое она произносит. Может быть, он воскликнул: «Кемпинг в горах! Это же просто отлично!» Или с равной вероятностью это могло быть: «Вид на реку должен быть очень красивым!» Так или иначе, этот ответ был не более чем рефлекторной защитной реакцией на ее слова, поэтому в его мозгу ничего не отложилось.
Должен ли он был участвовать в этом походе? Даже в этом Жук-носорог не вполне уверен. Немного подумав, он произносит:
– Надеюсь, погода будет хорошей.
Это кажется достаточно безопасным ответом. Вероятнее всего, поход и кемпинг предполагают пребывание на открытом воздухе. «Ведь так, верно?»
– Жаль, конечно, что тебе придется остаться дома, – говорит его жена.
– А, об этом не беспокойся.
«Так, значит, я с ними не иду…» Жук-носорог испытывает некоторое удовлетворение от того, что наконец нашел ключевую зацепку. Он решает рискнуть и бросает взгляд на барный столик в поисках еще чего-нибудь, что могло бы ему пригодиться. На столике лежит стопка книг и журналов, одно из названий бросается ему в глаза: «Четыре времени года в горах – путеводитель по травам и цветам».
«Получается, они отправятся в горы». Иначе зачем бы еще жене эта книга? Теперь, когда он об этом размышляет, у него начинает возникать ощущение – всего лишь смутное ощущение, но оно есть, – что, когда однажды поздним вечером жена сообщила ему, что они с Кацуми собираются в семейный поход, она упомянула что-то о горах. Это очень расплывчатое, нечеткое воспоминание, но сейчас оно постепенно начинает обретать форму.
Семейный разговор продолжается без дальнейших инцидентов. «Теперь мы просто немного посмотрим телевизор, и до самого отхода ко сну я буду свободен». Неожиданно ему приходит в голову добавить:
– Когда будете разбивать лагерь в горах, если обнаружите каких-нибудь интересных насекомых, обязательно расскажите мне о них.
До настоящего момента все складывалось хорошо, и ему захотелось как-нибудь приятно завершить вечер общения с женой и сыном. Оба они знали, что он увлекается насекомыми, и, вне зависимости от того, одобряли они это или нет, с его стороны это должно было показаться им логичной просьбой.
– В горах? О чем ты говоришь, дорогой? Какие еще горы?
Услышав резкие нотки в голосе своей жены, Жук-носорог мгновенно понимает, что все-таки оступился. Его желудок болезненно сжимается. Ему следовало выйти из игры, когда инициатива была на его стороне, но из-за собственного нетерпения и самоуверенности он поступил в точности как человек из китайской притчи, который, рисуя змею, поторопился и пририсовал ей ноги, из-за чего остался ночевать на улице [16]. Это полный провал. Все его существо переполняет сожаление.
– У нас будет кемпинг на берегу моря. Я же несколько раз тебе об этом говорила. С чего ты вдруг решил, что мы едем в горы?
Слова
Речь идет о старинной китайской притче: «Два усталых путника подошли ночью к постоялому двору и попросились на ночлег. Хозяин двора сказал: “В доме есть место лишь для одной циновки. Кому-то из вас придется ночевать на улице”. Путники заспорили, кому спать в доме, кому – на улице. Тогда хозяин сказал: “Кто быстрее нарисует палочкой на земле змею, того я впущу в дом”. Не теряя времени, путники принялись за дело. Один из них – помоложе – первым нарисовал змею и воскликнул радостно: “Я уже закончил! Пока ты копаешься, я успею пририсовать своей змее шесть ног!” И он начал рисовать змее ноги. Когда он заканчивал вырисовывать шестую ногу, его спутник бросил в сторону палочку и сказал: “Я закончил рисовать змею первым”. “Не ты, а я закончил первым!” – воскликнул молодой. И услышал в ответ: “Ты уверяешь, что нарисовал змею? Но где ты видел у змеи ноги? Ты изобразил неведомое чудище, а я нарисовал настоящую змею. И потому я буду спать в доме на циновке, а ты – во дворе, на голой земле”. С тех пор и пошла в Китае поговорка: “Не рисуй змее ног!”»