Топор богомола. Котаро Исака
этого просто показывая сыну поднятый вверх большой палец – так, чтобы этого не заметила его жена: «Отлично сработано!» Кацуми совершенно невозмутим: он лишь бросает на него короткий взгляд и со скучающим видом отворачивается.
Благодаря вовремя подоспевшему объяснению Кацуми жена Жука-носорога, похоже, немного успокаивается и уже мягче произносит:
– Что ж, это правда – ты действительно ужасно занят на работе…
– Как бы то ни было, что ты хотела сказать мне о вашем кемпинге? – Жук-носорог возвращается к началу их разговора.
– Ах да, об этом… Через три дня ранним утром мы отправляемся в поход. И нам нужно погрузить в машину сумки.
– Все, что может понадобиться вам в походе…
– Верно. Так что нам придется открыть багажник…
– …и закрыть багажник, – Жук-носорог вставляет в разговор бессмысленные обрывочные реплики, не решаясь сказать ничего более существенного – как спортсмен, который только что облажался и теперь не рискует участвовать в серьезных соревнованиях, отваживаясь лишь на отборочные туры.
– Верно. А осиное гнездо находится на дереве османтуса [17] сразу за навесом для машины.
– Ах вот оно что… – Теперь Жук-носорог начинает понимать, к чему клонит жена. – Так ты беспокоишься, что все эти открывания и закрывания багажника разозлят ос и те могут напасть на тебя?
– За себя я не беспокоюсь; я просто не хочу, чтобы они ужалили Кацуми.
– Да, разумеется, – говорит Жук-носорог не задумываясь, только чтобы поскорее показать, что он полностью согласен с ней, но затем замечает в ее взгляде напряжение и тотчас поспешно добавляет: – Я хотел сказать, что, конечно, очень не хотел бы, чтобы тебя тоже ужалили, это было бы просто ужасно… – У него такое ощущение, будто она искусно расставила для него ловушку и он в нее вот-вот попадется. – Вот почему, когда мы разговаривали по телефону, я велел тебе ни в коем случае не выходить из дома.
– Я бы хотела разобраться с этим до того, как мы отправимся в наш поход.
– Хорошо, тогда завтра я возьму спрей и позабочусь об этом осином гнезде.
Едва эти слова слетают с его губ, Жук-носорог понимает, что она, скорее всего, придерется и к этому и ответит что-нибудь вроде: «Мне показалось, я только что попросила тебя не пытаться разобраться с этим самостоятельно, ты что, опять меня не слушал?» Но, на его счастье, ничего такого она не говорит.
– Это все же опасно, так что я бы предпочла, чтоб ты вызвал дезинсектора. Если позвонишь в районную администрацию, уверена, дежурный подскажет, кто сможет нам помочь.
Жук-носорог смотрит на настенный календарь. Сейчас как раз начало трехдневных августовских выходных по случаю праздника Обон [18]. Районная администрация будет закрыта, и маловероятно, что он сможет связаться с дезинсектором. Во всяком случае, точно не в ближайшие три дня.
– Может быть, все-таки я это сделаю? – снова повторяет Кацуми, но Жук-носорог отмахивается
Османт, или османтус (лат. Osmanthus) – род вечнозеленых лиственных цветковых растений семейства Маслиновые, включающий около 36 видов, происходящих из тропических районов Евразии от Кавказа до Японии.
Обон – трехдневный праздник поминовения усопших, обычно проводится 13–15 августа, в некоторых районах Японии (в Токио, Йокогаме и Тохоку) – 13–15 июля. Считается, что в этот период души умерших родственников временно возвращаются в мир живых, и, чтобы они нашли дорогу к домам родных, для них ночью вывешиваются фонари, поэтому Обон также называют «праздником фонарей».