Прекрасный Грейвс. Л. Дж. Шэн
такое со мной бывает нечасто.
Мы общаемся еще немного. Рассказываю ему, что я родом из Сан-Франциско. Он там никогда не был. А Доминик поведал мне, что родился и вырос в Массачусетсе и что живет здесь без малого всю свою жизнь. Говорит, что хотел найти работу в Кембридже, однако в местной больнице открылась вакансия, так что после окончания университета ему не пришлось долго выбирать.
Дом рассказал мне, что его коллега, женщина по имени Сара, посоветовала заглянуть на Craigslist, чтобы посмотреть, не ищет ли кто-нибудь Локи в разделе «Бюро находок». В противном случае Дом никогда бы не догадался это сделать. Я благодарна судьбе за то, что Сара вообще существует на этом свете.
Время от времени я украдкой поглядываю на Локи. Каждый раз он на сантиметр-другой ближе к переноске. Аромат тунца становится невыносимым. Настолько, что мы с Домом бросаем есть пончики, потому что все вокруг начало пахнуть и ощущаться как рыбные консервы.
Становится совершенно ясно, что у нас с Домом нет ничего общего. Мы до смешного разные. Он любит боевики и блокбастеры; среди моих любимчиков – «Донни Дарко» и «Вечное сияние чистого разума». Он обожает суши и морепродукты, я же предпочитаю «Макдоналдс» и «Тако Белл». Дом занимается функциональным многоборьем, а у меня… многоборье с людьми, которые говорят мне, что пора бы мне заняться собой. Он – завсегдатай спортзала, библиотеки, местного книжного клуба и (кто бы мог подумать!) хора, в то время как я выхожу из дома лишь для того, чтобы подзаработать денег или спустить их на вредную еду.
– Ты прямо-таки подчеркиваешь мои скудные амбиции. – Я допиваю кофе и ставлю свою чашку на место. – Да ты как… мотивационная речь из интернета, только в образе человека.
Дом хихикает:
– Ничего не могу с этим поделать. Я хочу схватить жизнь за яйца. Боюсь показаться банальным, но сегодня первый день твоей оставшейся жизни.
– Тогда уж и последний тоже, – замечаю я, лучась изнутри словно солнце.
Он салютует мне своей чашкой кофе.
– Вот еще одна веская причина для того, чтобы наслаждаться моментом.
– А существует ли эта причина вообще? – философствую я. Меня такое расслабляет: разговаривать с кем-то, кто так не похож на тебя, что даже не приходится притворяться обворожительной. – Ибо если нечто неминуемо кончится – в данном случае, наши жизни, – с какой целью вообще это все затевать?
Дом уже было собрался ответить мне, как вдруг нахмурился и посмотрел мне за спину.
– Линн?
О как же я не буду скучать по тому, что меня так называют.
– А?
– Лаки только что влез в твою переноску.
Не стала поправлять его, говоря, что кота зовут Локи. Я оборачиваюсь, сажусь на корточки и ловким движением захлопываю дверцу переноски, запирая ее на замок. Локи в знак протеста издает истошное мяуканье, но через несколько мгновений я слышу, как он мурлычет, уплетая тунца. Этот кот – тот еще фрукт. Ему нужно на ошейнике выбить надпись: «За закуску продам свои принципы и планы на будущее».
Я вскакиваю на ноги. Теперь, когда Локи в безопасности,