Прекрасный Грейвс. Л. Дж. Шэн
Я не собираюсь плакать в отделе «Сексуального времени». Ни в коем случае.
– Сама поверить не могу, мам. Ладно, мне пора. Люблю тебя.
– И я тебя, до Луны и обратно.
На этом я заканчиваю разговор.
Только мне стоило убрать телефон обратно в задний карман, как тут же передо мной возникает тень и загораживает проход. Я поднимаю глаза. Это тот самый Курильщик с улицы. Все-таки Пиппа не ошиблась, он и правда горяч. Но так сразу и не заметишь. Кажется, он создан по моему вкусу. Нарисован резкими мазками угля, как персонаж манги. Он довольно высокий, внешне весьма привлекательный и худощавый. Его поза напоминает поникший подсолнух. Голова наклонена вниз, как будто он изо всех сил пытается расслышать людей нормального роста. Глаза у него темно-синие, челюсть квадратная, а нос слегка длинноват и заострен. За счет умеренной формы носа его и без того безупречные черты лица выглядят наиболее выразительно. Это финальный и самый гениальный штрих природы, сделавший его одновременно притягательным и располагающим к себе.
– Водяные бомбочки, – невозмутимо произносит он с американским акцентом.
– Э-э, что?
Он кивком головы указывает на полку с презервативами. Верно. В голове крутится это нелепое предложение Пиппы использовать хотя бы один презерватив.
– Наполни его чем-нибудь и стукни ей по голове.
– Это подло, – говорю я.
– Подло? Нет. Справедливо? Да.
– Я не умею их делать. – Вынимаю пирсинг из-под носа. – Это же нечестно по отношению к ней.
Хочу, чтобы он обратил внимание на мой пирсинг. Сама не знаю, зачем я это делаю. Возможно, потому что на нем пара выцветших Levi’s, подвернутые на лодыжках и поношенные кеды от Chucks. А может быть, потому, что у него взъерошенные темные волосы, футболка с надписью Anti Social Social Club: Applicant Need Not Apply[1] привлекают меня с таким же успехом, с каким вас привлек бы незнакомец в поезде, читающий вашу любимую книгу.
– Не думал, что мы тут меряемся своим моральным превосходством. – Его лицо расплывается в диковатой улыбке. Что-то внутри меня тает. В животе становится тепло и приятно. Боже мой! Теперь я понимаю, почему Пиппа помешана на парнях. Это почти как катание на американских горках после того, как набил рот буррито.
Я вдруг зациклилась на своих руках. Неужели они всегда были такими длинными? Такими тяжелыми и неуклюжими?
– Ты все это время подслушивал? – спрашиваю я, пытаясь увидеть себя в отражении его глаз, в клетчатой юбке и с невероятно яркими рыжими волосами. Их цвет не сравнится даже с цветом идеально высушенного осеннего листа. А поскольку рыжеволосые составляют менее двух процентов всего населения Земли, то мне совершенно не хотелось бы их перекрашивать.
Он приподнял руку, указывая на небольшой пакетик в своей руке.
– Я пришел, чтобы купить это.
– Карандаш для губ? – Я вздернула бровь. – К своим накладным ресничкам, что ли?
В его улыбке проскальзывает темная нотка, которая так и зовет меня придвинуться ближе, заглянуть внутрь.
– Хорошо, – он пожимает плечами, – я зашел, чтобы высказать
Лос-анджелесский бренд уличной одежды, основанный Эндрю Буэнафлором, который известен под псевдонимом Ник Лурк.