Невостребованная любовь. Детство. Татьяна Черникова
печь, пекёт хлеб, или как теперь говорят – печёт, готовит еду для всех.
В течение дня редко бывало, когда все разом были дома. Спали все дети на полатях и на печи. Глава семейства и хозяйка – в горнице на железной кровати с пуховой периной и пуховыми подушками. Их старшая дочь с мужем – на такой же железной кровати под полатями в ближнем левом углу от входа в избу. Николай с женой спали на полу, расстелив посередине избы кошму. Надя постоянно думала о том, что будет, когда родиться ребёнок. Ладно бы у неё одной – она видела, что у свекрови Анны Павловны и у золовки Шуры, старшей дочери свекрови, точно такие же животы, как и у неё. Это говорило о том, что у всех троих примерно один срок беременности.
Свекровь никогда не работала, всегда была домохозяйкой, нарожала детей мужу целых восемь штук, правда, один ребёнок умер: маленькая няня, сестрёнка младенца, прикрыла ребёнка подушкой, как она объяснила, не хотела слушать, как он плачет, и младенец задохнулся. Анна осталась оптимистичной, шустрой и весёлой и в тоже время хитрой и настойчивой. За спиной такого прямого, властвующего над всеми и любящего её мужа, это было несложно. Свёкор целый день пропадал в кузнеце, в то время эта профессия была очень востребована. Работа по дому и по хозяйству с огородом не тяготила молодую сноху, ибо к такой работе она привыкла смальства. Наоборот, Надя была рада что-либо делать вне дома, так как привыкла жить вдвоём с братом и большое количество людей в одной избе её смущало. Сноха называла свекровь и свёкра по имени-отчеству: свёкра – Василий Николаевич, свекровь – Анна Павловна.
По осени брат свёкра пригласил к себе всё семью в гости на день рождения в соседнее село, что находилось вниз по реке. Первыми вошли в избу свёкор с сыном, а за ними гуськом: свекровь, дочь и невестка, все трое на сносях. Хозяйка подбоченилась, воткнув обе руки в бока, рассмеялась и, подражая говору родственников, спросила:
– Щё же, щё же, еко-то, щё же это с Л…..вскими-то бабами случилось?
Анна Павловна ответила:
– Щё пощё, поветрие такое! – все засмеялись. Хозяйка продолжила шутить:
– А, ну, да. Щё пощё? Купил бы ещё, да не на щё!
В ноябре в избе под маткой по очереди повесили три люльки, или как здесь их называют – зыбки. В одной: младший брат Николая – сын матери, названный Иваном. Во второй: племянник – сын сестры, которого так же назвали Иваном. В третьей: девочка, дочка его и Нади, которую назвали Наташей. После родов женщинам полагалось отдыхать только месяц. Уходили на работу дочь и сноха, а Анна Павловна оставалась нянчиться с тройней. Теперь в одной избе вместе с младенцами жило уже тринадцать человек. Маленькая Наташа сильно походила на свекровь, молодая бабушка подвязывала девочке платочек, вставала к зеркалу, держа внучку на руках, и довольная говорила:
– Вылитая Аннушка Грехова.
Что означало: внучка один в один она.
Вскоре у малышки обнаружилась язва на левой руке, ниже плеча поперёк предплечья. Врачи разводили руками, не понимали, что это за рана и почему она не затягивается.