Невостребованная любовь. Детство. Татьяна Черникова
которого «из праха» восстала страна. Осталось уважение к человеку, который поднял страну из послевоенных руин в такой короткий срок. Да, это сделал народ, но без твёрдой руки Сталина вряд ли это было возможно.
В марте приехал брат из города. Вытянулся, повзрослел, что-то чужое было в нём, манера держаться, какая-то непонятная гордость и дерзость. Витя попросил денег у Нади.
– Мне нужны деньги, много! – сказал он.
– Ты же знаешь, мы только начали жить, какие у нас деньги? Ты живёшь у Галины дома, получаешь стипендию, зачем тебе деньги, тем более – много?
– Я вляпался в историю! Мне очень нужны деньги, чтоб откупиться.
– Что значит «вляпался»? – забеспокоилась сестра.
– Потом расскажу. Теперь не спрашивай. Просто помоги.
– Поговори с Николаем, у нас есть немного, но это в основном его деньги. Без его согласия я не могу тебе их дать, – проболталась ни о чём не подозревавшая сестра, которая по-прежнему всецело доверяла брату.
Конюхи работали в две смены, первая смена с пяти утра до двух дня, вторая – с двух дня до одиннадцати вечера. Лошадей нужно было кормить, гонять на реку на водопой. В любую минуту может понадобиться лошадь кому-либо или, наоборот, вернут лошадь после работы на ней или поездки по нужде куда-либо. Лошадь следует распрячь, отвести в стойло, накормить, напоить. Поэтому скотник должен быть на конном дворе с раннего утра до позднего вечера. Николай пришёл домой поздно, устало поздоровался с Витей и сел есть. Когда Николай поел, Витя обратился к нему с той же просьбой.
– Щё значит, вляпался? В какую ты там историю попал? – неодобрительно спросил Николай шурина.
– Не могу сказать, – отвернувшись, Витя прятал глаза.
– Ты не можешь сказать, а я не могу вот так просто дать тебе деньги. Щё ты, маленький? Иди работай: подрабатывай грузчиком, дворником – захочешь, найдёшь работу. Никаких денег я тебе не дам, они нам не с неба свалились.
Витя надул губы, залез на печь, отвернулся к стене и сделал вид, что спит, но приятный, знакомый с детства запах своего места сна, родная до каждого сантиметра русская печь, растревожили юношу ещё больше, и он не смог заснуть. Николай лег и тут же заснул. Утомлённая постоянным недосыпанием и нелёгким трудом Надя также быстро уснула. Её инстинкт матери побуждал соскакивать на ноги в любое время ночи к больной дочке, стоило той начать шевелиться. Но когда ушёл Витя, она не слышала. Рано утром Надя встала и увидела, что брата на печи нет, решила, что он вышел по нужде во двор. Затопила печь, начала месить тесто, Витя не возвращался. Николай заворочался в постели, Надя спросила:
– Ты не видел, когда Витя ушёл?
– Нет. Может, на двор вышел?
– Его давно нет.
– Давно, говоришь? Как давно?! – приподнялся на постели Николай, чуя неладное.
– Я встала, его уже не было. Так рано идти к бабке с дедом он не должен вроде.
Николай встал, подошёл к грядке-полке, что находилась над проходом