Лабиринт миров. Алексей Игнатов
никогда. Или вот, смотри! Видишь, вон того, лысого?
Лысый мужчина лежал на газоне, и рассматривал небо, как сам Симон делал вчера.
– Он потерял волосы вместе с кожей на лице, когда горел в своей машине, после аварии, в которой сгорела его сестра. А наш повар из столовой – он был священником, но потерял веру, когда похоронил единственную дочь. И теперь ему хорошо.
– А Черепаха? – спросил Симон.
– А Черепаха была очень дорогой проституткой и сидела на кокаине. Искала счастье в химии. У нее был дом, две машины, любовники, и она отреклась от всего, что бы оказаться здесь.
– А я?.. – Симон замялся.
– А ты можешь стать счастливым! А можешь уйти. Но тебя здесь уже полюбили. Ты встретил Сороку, нашел друзей, здесь нет ненавистной работы и долгов. Только счастье. Поговори с новичками. С Сорокой – она тут уже лет пять. Да с кем угодно! Ты поймешь, что счастье – это то, что важнее всего! Давай, иди! Развлекайся.
И Симон пошел. Кровь на лице Сороки и колючая проволока внутри забора? Да разве это важно? Важно, что никто здесь не делил сыновей, не искал домкрат, что бы вынуть ненужную машину из грязи, не заботился о грядущем увольнении.
Симон просто шел, без всякой цели, и обретал покой. Он нашел гармонию!
А еще он нашел труп.
Но смерть – вовсе не повод перестать быть счастливым.
***
Природе нет дела до людских проблем. В ней царит своя гармония и свое счастье, в котором падальщик рад найти труп, а мухи вполне гармонично слетаются на запах разложения. Симон нашел тело, когда бродил чуть в стороне от цветастых домиков, простую красоту которых уже начал ценить.
Он дошел до забора, свернул, пошел вдоль него. Колючая проволока наверху не вписывалась в картину счастья и любви, так что Симон просто перестал ее замечать. Проволока болталась где-то высоко, метрах в трех над его головой, и игнорировать ее было совсем не трудно. А вот кровь на сетке забора нагло бросалась в глаза. Она уже давно высохла, и на самом заборе, и на обрывках ткани, которые свисали с витков колючей проволоки. Ткань явно была раньше чьей-то цветастой рубахой.
Ее владелец пытался перебраться через забор. Почему бы и нет? Здесь каждый делает, что хочет! Но он сорвался, упал и поранился. Кровь уже засохла, но кто знает, вдруг ему еще нужна помощь? Симон не знал, сколько времени нужно человеку, что бы истечь кровью насмерть, так что просто пошел по следу из капель крови и сломанных цветов.
К телу он вышел очень быстро. Владельцу порванной цветастой рубахи уже не нужна была помощь, он получил ее сполна, но не ту, которую мог искать. Симон никогда не видел жертв побоев и катастроф, но не нужно быть криминалистом, что бы опознать сломанную челюсть, разбитый череп и переломанные руки. Его били чем-то тяжелым, долго и старательно, а сверх того еще и изрезали ножом.
Нож лежал рядом, большой и совсем не кухонный. Мухи кружились над трупом, муравьи ползали по лицу, а птицы позаботились о глазах, если только их не выбили во время избиения. И над всем этим счастьем стервятника