Немецкие предприниматели в Москве. Воспоминания. Группа авторов
лакричную палочку, которой обычно услаждала себя его экономка, добрая Мария Ивановна со своим единственным черным передним зубом, придававшим ей сходство со старой колдуньей. Она великодушно позволяла нам разделить с ней это лакомство. Гораздо более изысканными были дедушкины кулинарные услады, которые выпадали и на нашу долю в день его рождения. Он обычно устраивал настоящий парадный обед, включавший и великолепные сласти. Нам дозволялось даже выпить немного вина, а именно подававшегося к десерту сладкого ривзальта56. Торжества эти по обыкновению кончались для нас, детей, многодневными телесными муками: мы, привыкшие к простой и здоровой пище, только раз в году, в день рождения дедушки, благодаря его трогательному ходатайству получали неограниченную свободу относительно выбора кушаний, а также количества съедаемого и, разумеется, широко пользовались этой свободой. Подобно голодным шакалам набрасывались мы на пироги и пирожные, на горы конфет и шоколада. Неудивительно, что вся детвора уже в тот же вечер начинала мучиться животами.
Как я уже говорил, дедушка был нашим приятелем. С ним совершали мы прогулки по окрестностям, во время которых он приучал нас ценить красоты природы; с ним позже, в дрезденский период нашей жизни, путешествовали мы по Саксонской Швейцарии57.
Мы любили слушать его рассказы о своей юности, которая прошла в Митаве. Ведь эти воспоминания включали и события, связанные с Освободительной войной58! Одиннадцатилетним мальчишкой он стал свидетелем входа в Курляндию прусских войск, составлявших левое крыло армии Наполеона, с которой он пытался покорить Россию. Как известно, прусский контингент, к счастью, не участвовал в походе на Москву. Отношения между курляндцами и их бывшими соотечественниками сложились прекрасные. Затем, после бегства разбитой французской армии, прусаков сменило малокультурное русское воинство – казаки и вооруженные луками и стрелами калмыки. Так что наш дед еще в детстве имел возможность на собственном опыте увидеть чудовищные контрасты, которыми отличалась Российская империя.
Поведал он нам и о судьбоносном курьезе, в результате которого он стал коммерсантом. Ему тогда было четырнадцать лет. Брат его, ставший к тому времени и его опекуном, спросил однажды, не желает ли он отправиться на шесть лет в Ригу, чтобы стать учеником в «Торговом доме Бергенгрюн». А за несколько дней до этого в Митаву, в свой родной город, приехал погостить один из его кузенов, как раз проходивший обучение в упомянутом торговом доме. Юноша этот, облаченный в прекрасный зеленый фрак, рассказывал, что у Бергенгрюнов повсюду стоят мешки с изюмом и миндалем и он может есть их сколько душе угодно. И когда старший брат спросил деда, готов ли он отправиться в Ригу и посвятить себя коммерции, тот, вспомнив зеленый фрак и изюм с миндалем, не раздумывая, с радостью дал свое согласие.
Мой дорогой незабвенный дедушка умер в 1888 году в Дрездене. Когда мои родители в 1874 году переселились туда из
Ривзальт – марка французского вина.
Саксонской Швейцарией называют германскую часть Эльбских Песчаниковых гор, находящуюся недалеко от Дрездена.
Имеется в виду освобождение от власти Наполеона.