Сыщики с Нанкин-роуд. Сильвия Алиага
ковровой дорожкой. Швейцар в униформе с золотыми пуговицами распахнул двери перед элегантной парой, выходившей на улицу. В радостном возбуждении Эмма с Элис переглянулись и попрощались с любезным кучером: бедолага виновато улыбнулся. Оставшись без свидетелей, Элис распрямила плечи, слегка прокашлялась и в тот же миг стянула с головы вязаную шапочку, после чего обратилась к швейцару у входа.
– Полагаю, что нас ожидает моя сестра, мисс Маргарет Тернер, – без особой твердости в голосе проговорила она.
Видеть Элис настолько неуверенной в себе оказалось непривычно, однако Эмма была вынуждена признать, что и сама ощутила странную щекотку в животе. Отель выглядел чрезвычайно внушительно, но больше Эмму волновало другое: сейчас она будет представлена мисс Тернер.
Совершенно неожиданно ее охватило странное опасение: она задалась вопросом, не может ли так случиться, что мисс Тернер ее возненавидит. Ведь сестра, как ни крути, когда-то предпочла Эмму, осталась с ней. И Эмма целых пятнадцать лет наслаждалась присутствием рядом с собой Элис, спала с ней бок о бок, позволяла ухаживать за собой и заботиться о себе, пока Маргарет и Элис все это время практически не виделись.
В эту секунду, как будто обладая шестым чувством и способностью ощутить, что о ней только что спрашивали, материализовалась Маргарет Тернер. Она появилась в дверях главного входа и теперь глядела на Элис и Эмму с легкой улыбкой на устах.
– Наконец-то вы здесь! – поприветствовала она их.
Элис улыбнулась в ответ, и улыбка эта вышла менее энергичной и более тревожной, чем у старшей сестры.
– Привет, Мэг.
Маргарет сошла вниз по разделявшим их ступеням лестницы и обеими руками взяла лицо Элис, чтобы хорошенько его разглядеть.
– Ты худее, чем была, когда я видела тебя в последний раз, однако же, полагаю, это мы легко исправим, – сказала она, чуть нахмурившись. В речи ее слышался легкий акцент – и не собственно британский, и не какой бы то ни было иной. Так говорят те, кто никогда слишком долго не жил на одном месте. – Здесь ты снова станешь питаться так, как положено. – Она продолжила изучать лицо сестры. – Скулы у тебя как у папы, а цвет лица явно достался от матери. Взяла самое лучшее от каждого из родителей!
Элис засмеялась, хотя лицо ее все еще обхватывали ладони Маргарет. Пусть Эмме она пока еще не сказала ни слова – и девочка все еще не имела оснований отказаться от своего предположения, что та ее ненавидит, – Маргарет Тернер именно в эту секунду завоевала ее симпатию. Элис не привыкла получать комплименты по поводу своей смуглой кожи. Наоборот, все наперебой говорили ей, какой бы она стала красавицей, если бы не так много времени проводила на солнце и воспользовалась каким-нибудь косметическим средством. Эмма потратила уйму времени, пытаясь убедить Элис, что все это – невероятная глупость, и очень обрадовалась, когда поняла, что другая сестра Элис придерживается