Королевство ведьм. Focsker
по рукояти клинка. После, босыми стопами, размазал следы нашей с ней борьбы. К сожалению, от моей темной запачкавшейся куртки придется избавиться. Ступая по своим же следам и заметая их всё тем же женским плащом, который было решено одолжить, я вышел к центральной улице. Подойдя к стене, заранее обтёр ноги, а после, аккуратно, ничего не ломая, вскарабкался на крышу и вернулся за своими ботинками. Тщательно проверив, не идет ли кто за мной, я вышел к реке, а следом, найдя там валун потяжелее, принялся снимать и резать на лоскуты свою окровавленную одежду.
Разложив плащ, в центр я закинул ошметки и поставил на них камень, вслед за чем, завернув всё это в мой импровизированный мешок из плаща, перевязал его одной из лент и скинул в реку.
Даже когда тот развяжется, случайные зеваки вместо того, чтобы увидеть целую картину плывущей по реке одежды, заметят лишь ленты, пусть некоторые из них и будут в крови, но всё же они не узнают ни пола хозяина ткани, ни его комплекции, ни-че-го.
Ну или я, по крайней мере, буду на это надеяться, точно так же, как и на отсутствие в этом городе всякого рода пророков и способных перемещаться во времени личностей, наличие которых даже в фэнтезийном мире для меня было бы перебором.
В кровать я вернулся голым и замерзшим. О голоде, благодаря эликсиру, удалось на время забыть, но, исходя из обычной биологии, подобное усиление, пусть и волшебное, должно сильно истощить внутренний ресурс человека, в следствии чего утром я ожидал настоящего испытания на прочность для мышц и органов.
Едва голова коснулась набитой гусиными перьями подушки, как я тут же провалился в сон. Короткий и беспокойный, возвращающий понемногу воспоминания чужие и мои собственные: лица, тела, дела, спасения и убийства. Под удары несущего пробуждение молота, я вновь заглянул в своё тёмное прошлое, а следом вынужденно открыл глаза.
«Ломка…» – Данное коротковременное усиление оказалось настоящим наркотиком. Чувство эйфории и расслабленности, нахлынувшие после его использования, несли за собой послевкусие и чувство некоего внутреннего неудовлетворения. Оно буквально требовало продолжения банкета. Возможно, именно из-за его вчерашнего эффекта я и поддался своим внутренним соблазнам. В другой раз следовало быть поосторожнее с его применением, ведь, вполне возможно, в его состав были добавлены местные травы или вещества, вызывающие привыкание, а с его дешевизной и доступностью средство вполне могло разрушить чью-либо судьбу.
Удары молота становились всё чаще, вскоре к ним добавился и топот двух пар копыт моих сестёр. Солнце уже взошло, а я… Я не выспался.
Натянув на себя портки, а следом и вчерашние «чешки», не торопясь я спустился на первый этаж, где уже во всю кипела работа: мать нещадно долбила своим молотом раскалённый кусок железа, Сигрид собиралась на рынок, в этот раз, по-видимому, за сталью, а Илва, неумело колупаясь ножом в картошке, по-видимому, готовила нам всем завтрак, или обед… В голове всё плыло, оттого и привести в порядок бесновавшиеся