Шофёр. Назад в СССР. Том 3. Артём Март
пенсию.
– Главное, что живой, – сказал Олегыч, – что выздоравливаешь. А там глядишь и снова забегаешь.
– Если уж не забегаю, – грустно вздохнул Степаныч, – то буду хоть в гости захаживать. Хотя пить мне, – он рассмеялся, – уже и нельзя.
– Ничего, – завгар хохотнул, – специально для тебя, будем мы хранить в диспетчерской компот!
Потом разговор зашел про Серых. Оказалось, что Степаныч хорошо знает обо всем, что с Серыми твориться. Многое ему рассказывал дядь Миша завгар.
– Ты прости их, Игорь, – сказал Степаныч, пряча глаза.
– Да ты то что извиняешься? – Ответил я, ожидая пока Олегыч допишет мне путевку, – ты тут вообще и близко ни при чем.
– Все равно. Они же мои родственники. И как-то чувствую я за ихние дела ответственность.
– Да брось ты, – я принял путевой лист, – не дури себе голову. Лучше здоровьем займись.
– Катька, Серых Мать, – внезапно начал Степаныч, – все еще ходит ко мне. Ухаживает. Болтает постоянно.
– Как она? – Спросил я.
– Разбитая, как старая колымага. Когда Пашка сбёг, а Матвей попал в милицию, не находит себе места. Уже который день. Мелет всякие глупости. Про тебя, про Мятого. Сегодня назначил ей Иван Петрович в четыре часа на допрос. Пойдет.
– Мне сегодня тоже в милицию нужно, – сказал я, – для дачи показаний.
– Может, пересечешься ты с ней, – Степаныч криво пожал плечами: правое поднялось слабей левого.
– Это вряд ли. Мне на шесть назначено. Ну ладно! Бывайте. Пойду я на учения. А то нашей комиссии и мыла не надо, чтобы куда не туда влезть, ежели опоздаешь.
Я направился к выходу, но тут же услышал Степанычево:
– Игорь, постой.
– Что? – Я обернулся.
– Нужно мне кое-что тебе сказать. По поводу Катьки Серой, сестры моей. И по поводу допроса. Что-то срочное.
– Это чего же? – Я глянул на него настороженно, – чего такое срочное?
Глава 7
Степаныч хотел было что-то сказать и даже открыл рот, но передумал. Глянул сначала на Олегыча, потом на завгара. Те уставились на него в ответ.
– Неловко мне, мужики, – сказал он, помявшись, – если б мог бы, сам с Игорем отошел за диспетчерскую. Но, сами знаете, ходок с меня нынче неважный.
Завгар засопел, явно не зная, как себя тут вести.
– Ну чего, – спас положение Олегыч, вставший из-за своего столика, – пойдем, мож, покурим? А, Федотыч?
– Ну пойдем, – не сразу ответил завгар, но все же кряхтя встал, – коль уж нас просют.
Степаныч как-то виновато опустил глаза. Вместе с ним, подождали мы, пока завгар с Олегычем выйдут из диспетчерской.
– Ну, куда прешь, Казачок? – раздался за приоткрытой дверью строгий голос дядь Миши.
– Дак, к Никите Олеговичу, за путевкой.
– Ай! Балда! Никита Олегович вот он, с нами! Пойдем лучше покурим, в кабинет покамест нельзя!
Дверь совсем захлопнулась, и остались мы со Степанычем одни.
– Катька на тебя донос написала в милицию, – тут же, без предисловий сказал Степаныч, – что,