Князь Рысев 3. Евгений Лисицин
хорошо. Ряд автомобилей стоял в ожидании своих водителей – наверняка каждый из них принадлежал местному мафиози.
Я решил, что они будут рады променять одну из машин на сохранность своих вонючих шкур. Выбрал самую неплохую – черти, сидевшие в двигателях, были благосклонны и готовы рассказать целую родословную своего транспортного средства. Они видели на мне печать Сатаны и рады были отозваться на зов. В конце концов, как не помочь бредущему среди мира людей собрату, даже если он наполовину человек?
Как ни странно, но общество чертей пока что вызывало у меня больше положительных чувств, чем разодетых, готовых задрать нос до самых небес снобов.
Машина завелась легко – пузатый чертенок готов был ради меня даже свой старый комбинезон отдать, не то что в такой мелочи помочь. Я был ему до бескрайнего благодарен.
На заднем сидении лежал старый, битый молью и временем плащ – я накинул его на себя. Лучше выглядеть не стал, но, по крайней мере, с легкостью прикрыл всю свою дрань от чужих глаз.
Чуть не забыл Нэю – она скользнула в приоткрытое окно в самый последний момент. Хлопнул себя по лбу – как вообще можно было забыть эту чудесную кроху? Если бы не она, я даже не знаю…
Церковь встретила меня прихожанами. Сегодня службу вел тот самый священник, которого я видел в прошлый раз. Люди смотрели на меня с непониманием, пряча за улыбками чистое недоумение. Приехавший в хорошем автомобиле господин был разодет в какие-то обноски. Признать в моих тряпках офицерскую форму мог бы разве что человек с очень богатой фантазией. Я не знал, где взять новую, не ведал даже, где спросить. Заявиться завтра к Николаевичу и сказать, что снова подвергся разбойному нападению, а потому нахожусь в таком виде? Что-то подсказывало, что вместо жалости и понимания он лишь рассмеется мне в ответ и заявит, что расходы подобного рода – это, кхм, каламбур, есть обязанности как раз-таки благородного рода.
И ничьи больше.
Я решил, что подумаю об этом потом. Что толку тратить силы и нервы на то, чего не в состоянии изменить. Конечно, можно было нагрянуть к Кондратьичу – но, думаю, Славя не станет дожидаться, когда я прибарахлюсь новыми шмотками.
Прихожан в этот раз было куда меньше – видимо, дева с ангельскими крыльями пользовалась тут куда большим успехом. Меня сторонились, какая-то старушка, мир ее душе, решила сунуть мне в ладонь несколько копеек милостыни, приняв за убогого попрошайку.
Я вернул ей деньги. Отрицательно покачал головой, поблагодарил за доброту – уж не настолько опустился, чтобы отнимать малые крохи у несчастных стариков.
Нея пряталась под плащом, найдя приют во внутреннем потайном кармане. Уставшая, она свернулась и, кажется, ненадолго уснула.
За руку меня схватили прямо на службе. Я потянулся к пистолету за поясом – будто бы и в самом деле решил устроить в церкви пальбу. Но меня тащила за собой Славя: ее легко было узнать по светлым, торчащим из-под серого капюшона волосам. При ней не было привычных крыльев – они были поверх ее нагого тела, словно балахон.