Доктор Кто. Клетка крови. Джеймс Госс
не против. Будьте как дома, – я великодушно отмахнулся и похлопал 428-го по плечу. И с удовольствием отметил, что тот слегка поморщился. Да, ему определенно было немного больно. – Сбегайте сколько хотите. Навыки моих сотрудников не вызывают у меня сомнений, и уверен, практика им не повредит. А благодаря вам практики у них в последнее время предостаточно.
– К вашим услугам, – самодовольно сказал Заключенный 428.
Я подавил желание засунуть его в сжигатель и мило улыбнулся.
– Что ж, полагаю, у каждого должно быть занятие, – я встал, давая понять, что более его не задерживаю. – Ступайте обратно в камеру, 428-й. Можете и дальше наслаждаться своими выходками.
– Вы не понимаете, Доктор, – 428-й не двинулся с места.
– Прошу прощения?
– Вы не понимаете, сэр, – повторил Заключенный 428. – Я сбежал с одной-единственной целью. Чтобы познакомиться с вами.
– Правда? – я замолк, давая 428-му возможность рассказать больше, и с любопытством подался вперед. – Вы хотели со мной познакомиться?
– Да, – ответил он.
– Что ж, рад, что благодаря мне вы достигли желаемого, – я удовлетворенно кивнул. – Может, теперь возьметесь учить какой-нибудь язык? – улыбнувшись, я подал знак Караульным. – Отведите его обратно в камеру.
– Да нет же, дурень… сэр! – гневно воскликнул Доктор, вскочил на ноги и перегнулся через стол, глядя мне прямо в глаза. Караульный приблизился к нему и обхватил наэлектризованными усиками. – Я должен был вас увидеть! – яростно крикнул он, не обращая внимания на боль. – Предупредить! Вы ведь и понятия не имеете, что здесь на самом деле происходит, верно? Если вы меня не послушаете, многие могут погибнуть!
Глава 2
Не в моих правилах копаться в прошлом заключенных. У каждого свои скелеты в шкафу, так ведь? Я стараюсь не лезть в чужие дела. Когда я сказал Заключенному 428, что хочу быть его другом и что меня не касаются подробности его преступлений, я говорил совершенно серьезно.
И все же он вел себя необычно. С новоприбывшими это часто бывает. Тюрьма – своеобразное место, к ней привыкаешь не сразу. Помню, когда я впервые увидел ее из шаттла, мое настроение, и без того паршивое, залезло мне в ботинки и спряталось в носках. Я знал, как выглядит Тюрьма, поскольку на прежней должности помогал ее проектировать. Но осознавать, что ты помог создать нечто столь блеклое и холодное, в то время как все миры нашей системы до сих пор ярки и красочны, – просто невыносимо. Антигравитационные пояса и оборонные сооружения мерцали, освещая тьму маленькими огоньками. При взгляде на них порой удавалось потешить себя обманчивой мыслью, что серый превратился в насыщенный фиолетовый или даже приобрел легкий голубоватый оттенок.
На самом же деле астероид был лишь каменным утесом в космосе – огромным, мрачным, неприступным и совершенно безнадежным. Мы взяли никому не нужный кусок камня и поместили туда самых ненужных людей. И забыли о них.
Помню, как мой шаттл приближался к Тюрьме, и в голову мне полезли ребяческие мысли – я размышлял о том, как отсюда можно сбежать. Как бы