Князь Рысев 5. Евгений Лисицин
паскуда! – Орлов подскочил ко мне в яростной атаке. Бить со спины отвлеченного меня ему не позволила то ли совесть, то ли глупость. Выкрик помог выставить блок перед собой.
Клинки схлестнулись, высекая искры. Оба оскалившиеся до остервенения, мы давили друг на дружку. Мне до бесконечного не хватало той силы, которой я обладал раньше. Тело так и желало сунуться под первый удар, подарить врагу преждевременный восторг будущей победы – чтобы через мгновение нанести сокрушительный удар.
Будь при мне дьявольская сила или теневая хватка, бой мог бы уже закончиться. Орлов не желал сдаваться, как раз ровным счетом наоборот. Он вкладывал в каждый последующий удар все больше и больше сил, будто в надежде, что мой клинок окажется мудрее, сдастся и хрустнет на его милость, просыплется наземь осколками.
Когда грубость силы не сработала, мажорчик всего на миг отступил, чтобы перевести дыхание. Я рванул к нему, выиграв свой шанс, но вдруг проснувшийся здравый смысл внял пробудившемуся внутри чувству тревоги. Ясночтение выхватило ловушку передо мной едва ли не в самый последний момент.
Инерция тащила меня вперед – словно неуклюжий порос, я подался в сторону, впечатался плечом в обломок стены. Орлов воспользовался моей заминкой: его клинок воспарил надо мной, а я вдруг понял, что не успею защититься. Словно назло, под рукой не было ни одной связующей нити. Те, что шли от самого мажорчика, девичьими волосами извивались за его спиной, не спеша лечь в мою хватку.
Булыжник прилетел ему прямо в голову из ниоткуда. Лиллит, будто малое дитя, набрав охапку камешков, наивно прижимая их к груди, отчаянно и зло метила следующий снаряд в него.
Орлов отступил, качнув головой, встретил последующий камень широким размахом – остро заточенная, крепкая сталь перерубила брошенный в него камень надвое. Цепь плетью хлестнула Лиллит по спине. Не ожидавшая подобного девчонка оторопела – спазм боли сковал все ее движения, заставил рухнуть, нелепо просыпались собранные камни.
Сын судьи выглядел не лучше, чем злокозненный паук. Когда мы начинали, в нем были лишь презрение, ненависть и крупица ярости. Сейчас последняя правила бал в его душе, заслоняя здравость мыслей. Будто желая воздать ей за поражение своего подопечного, уже лежавшую, он что есть сил огрел чародейской плетью – ожог, коснувшийся спины Лиллит запунцовел, готов был побежать волдырями.
Следующий его размах я принял на свою руку – запястье будто бы вспыхнуло огнем. Боль побежала кровью по моим венам, норовя обратиться беспомощной слабостью. Бритвой Оккама я отсек ее от себя – словно разобиженный змей, она заспешила прочь, в недра сознания.
– Да что… ты… за тварь… такая?
Орлов рычал. Яростные взмахи плети впивались в мое тело. Я не слышал, но чувствовал, как хрустят мои кости. Николаевич, инфантер-генерал по ту сторону всего происходящего, должен был уже остановить нашу дуэль, понять, что она зашла излишне далеко. Из соревновательной части мы вырвались в