Сорняк в цветочной лавке. Ирина Иви
тот или иной цветок, а также его окраска, затем составляла букет из отобранных совместными усилиями цветов, заворачивала его в тонкую, шуршащую бумагу и перевязывала атласной лентой. Господин ушел довольный, щедро расплатившись и не взяв сдачу с довольно крупной суммы. Я и не настаивала – деньги мне были нужны.
Затем приходила старая миссис Коллинз за своей настойкой от желудочных колик, потом вереницей потянулись мужчины, желающие порадовать даму сердца цветочным подарком (я каждый раз пугалась, видя мужскую фигуру в дверях лавки), потом заходила женщина средних лет, пожаловавшаяся, что ее муж утратил мужскую силу и что лекари не могут ничего с этим поделать. Я приготовила для нее зелье с корнем хвостовика эратемского, зачаровала его и дама, расплатившись звонким золотом, покинула мою лавку.
Так, в обычных (если не считать утреннего прихода Моники) хлопотах и заботах прошел мой день. Пора было идти домой.
Я накинула плащ, погасила свет и вышла на улицу. Осмотрелась. Закрыла дверь лавки на замок, тщательно подергав за ручку, чтобы убедиться, что все в порядке, надвинула капюшон плаща пониже и, воровато озираясь по сторонам, быстрым шагом направилась прочь. Вчерашняя встреча совершенно выбила меня из колеи, заставив заново пережить свое прошлое и вздрагивать каждый раз, когда звякал дверной колокольчик, возвещая приход очередного покупателя. Да, хоть мне вчера и удалось ускользнуть незамеченной, я знала, что Теодор приехал в Энсвилль из-за меня и рано или поздно (скорее рано, благодаря своим деньгам и связям) он меня разыщет. Так что мне нужно срочно сниматься с насиженного места и ехать… куда? Куда-нибудь подальше отсюда, ибо этот город с приездом Теодора стал небезопасен для меня.
Вот только… встречусь сначала с неким мистером Фитсденом, у которого, судя по его посланию, стряслось что-то серьезное и, если я смогу ему помочь, меня ждет хорошее вознаграждение. Конечно, если для решения его проблемы подойдет ассортимент зелий, имеющихся в наличии, либо не требующих много времени на приготовление, ибо готовить что-то трудоемкое у меня нет возможности из-за так некстати нагрянувшего Теодора.
Вот и дом, в котором я уже два года снимала маленькую квартирку, состоящую из одной комнаты, ванной и кухни. Последний раз оглядевшись по сторонам и не заметив в свете уличных фонарей ничьего подозрительного присутствия, я проскользнула в подъезд. Но окончательно успокоилась только тогда, когда закрыла за собой дверь своего временного пристанища, находящегося на втором этаже многоквартирного трехэтажного дома.
Прихватив с комода письмо мистера Фитсдена, я отправилась с ним на кухню. Разогрела оставшуюся со вчерашнего дня пшеничную кашу, плеснула в нее сливок, щедро сдобрила вареньем из лепестков роз и приступила к ужину и перечитыванию послания.
«Уважаемая мисс Редшиль, здравствуйте!
Пишу Вам по рекомендации моей хорошей знакомой, миссис Паддинс, чьего сына Вам удалось вылечить, несмотря на то, что лекари от него отказались.
Надеюсь, Вы сможете помочь и мне. Проблема моя слишком