Путь Сумеречницы. Светлана Гольшанская
вытащила из ножен меч и выставила перед собой. Руки предательски дрожали. Она сумеет защититься, должна суметь!
– Не подходите! Я не собирался причинять никому вред. – Она попятилась к реке, размахивая клинком. Пускай разум возобладает!
– Дядя Лирий, остановитесь!
Айка ухватила его за локоть, но он отмахнулся от нее, как от былинки.
– Вы обираете нас до нитки, калечите за то, что мы пытаемся урвать крохи из награбленного вами, и вешаете, если возмущаемся. Убийцы, душегубы, чума для всего Мунгарда! Каждый ребенок, погибший от голода и холода, на вашей совести!
Лайсве колотило от его злобы, будто сама смерть стояла позади них и ждала, кто не выдержит первым.
– Неправда, – ее голос сорвался на сип, но она изо всех сил старалась говорить уверенно: – Мы защищаем людей от демонов и получаем за это справедливую плату…
В темных глазах мужчины полыхнуло яростное безумие.
– Ложь! Все демоны – ваша морочь! Сдохни, тварь!
– Нет! – вскрикнула Айка.
Сверкнула сталь и скрылась за метнувшейся тенью. Лайсве не разглядела, что случилось. Меч звякнул о землю. В ее руки упало тщедушное тело Айки.
– Нельзя убивать… – отрывисто бормотала она, – Посланников. – Из ее спины торчала рукоять ножа. Кровь пятнала только что выстиранный балахон. – Кто приведет… – слова тонули в натужных хрипах, – господина?
Ее глаза закатились, голова запрокинулась.
– Айка! – грянул отчаянный вопль.
Чей?
Мертвая плоть упала на землю.
Лайсве спрыгнула с обрыва.
Глава 9
Влюбленный кузен
1526 г. от заселения Мунгарда.
Докулайская долина, Кундия
Лайсве пыталась выбраться из воды, но соскальзывала с крутого берега, и течение несло ее все дальше. Благо дно было не каменистым, иначе расшиблась бы еще в момент падения. От холода и напряжения ноги сводило судорогой. Она нашла спасение в отполированных водой корнях нависшей над рекой ивы. Лайсве схватилась за них, подтянулась и вскарабкалась на сушу, ободрав ноги об коряги и обжегшись крапивой.
Сердце бешено колотилось, словно хотело выскочить наружу, но даже отдышаться не вышло – страх погнал в чащу через колючий подлесок и бурелом. Деревья стали выше, появились просветы между ними, но Лайсве не обращала внимания.
Хруст сучьев под ногами преследователя нахлестывал ей в спину. Хриплое дыхание жгло затылок. Косматый и злой Лирий обгонял, заступал дорогу и угрожал окровавленным ножом:
– Сдохни! Сдохни, тварь! Сдохни за Айку!
Торчащий из земли корень схватил ее за ногу, и Лайсве упала, ударившись головой о сосновый ствол. Тело пронзило болью. Дышалось с трудом. К горлу снова подступила дурнота, а слезы смешались с теплыми струйками крови.
Лирия нигде не было – за ней гналась совесть.
Айка стояла перед ее глазами живая, прятала покалеченную руку за спину, улыбалась и протягивала букет васильков, но стоило Лайсве прикоснуться