Заросли. Петр Алешкин
по полу и упала в щель между спинкой и полом на нижний ряд. Роман похолодел, с ужасом глядя на Иру, но девушка не обернулась. Расстроенный своей неуклюжестью, Палубин пробирался в потоке людей следом за Ирой, стараясь, чтобы его не оттерли от девушки, и в то же время пытался удержать поток, чтобы Иру не толкали. Она шла, не оглядываясь, но Роман догадался, что Ира знает, что он идет следом. С улицы в распахнутую дверь тянуло свежестью, пахло травой, листьями. Дождь перестал.
– Хорошо как! – сказал Роман, вдыхая всей грудью.
Ира взглянула на него, улыбнулась.
На площади, на асфальте под фонарями блестели лужи. Люди обходили их, перешагивали. Спокойно светилась вода в чаще фонтана. По дороге между ДК и райсоветом проходили машины, шипя шинами по мокрому асфальту. Огни горбатых фонарей и окна длинного девятиэтажного дома, вытянувшегося слева от райсовета вдоль дороги, мягко освещали влажно блестевшие листья застывших деревьев.
– Ира! – услышал Роман неподалеку возглас Гали Лазаревой и оглянулся.
Лазарева с Егоркиным подходили к ним.
– Вы знакомы? – Галя с удивлением и интересом взглядывала то на Романа, то на Иру.
– Познакомились… рядом сидели! – буркнул смущенно и радостно Роман и посмотрел на Иру, как она отнесется к его словам.
Он обрадовался тому, что Ира знакома с Галей. Он понимал, что ниточка, связавшая его с Ирой, такая тонкая, что при любом неосторожном движении с его стороны лопнет.
– Это же здорово! – воскликнула Галя. – Слушайте, ребята! – загорелась она. – Мы в субботу загорать на Истру собираемся? Хотели вдвоем… А вчетвером в сто раз лучше. Как вы, а?
– Какая ты скорая! – засмеялся Егоркин, нежно касаясь руки Гали. – Они же только познакомились… Видишь, еще глядеть друг на друга стесняются!
– Ну и что! Познакомились… Ира меня всю жизнь знает, а ты его!.. Они вместе служили, – пояснила Галя Ире. – Ой, я вас и не познакомила!.. Ира, это Ваня Егоркин. Я тебе о нем говорила…
– Я уж догадалась, – проговорила Ира и сунула руку в широкую ладонь Ивана.
Они стояли на освещенной площадке. Мимо шли люди, растекались в разные стороны: кто к автобусной остановке, кто к трамвайной, а кто пешком по тротуару.
– Мы с Ирой одноклассницы, – повернулась Галя к Роману. – А чего мы стоим? Пошли!
Они двинулись по тротуару меж двух рядов мокрых деревьев. Большие капли изредка срывались с веток, щелкали по листьям, скатывались, шлепали в насыщенную водой землю. Листья вздрагивали, шуршали, шелестели, покачиваясь, и замирали. Роман смотрел на асфальт, выбирая, куда поставить ногу, чтобы не попасть в лужицу и не обрызгать Иру. Галя рассказывала, как она чуть не потеряла билет на сегодняшний концерт.
Будь Роман поспокойней и повнимательней, он непременно заметил бы, что Галя необычно возбуждена. Говорила она быстро, словно боялась, что ее перебьют, не дадут высказаться. Егоркин, напротив, был сдержан, молчалив, сосредоточен на чем-то. Он ни разу не обратился ни к Роману, ни к Ире, бережно держал своими крепкими пальцами руку девушки выше локтя и смотрел на Галю