Песня цветов аконита. Светлана Дильдина
– это было бы еще полбеды – но весьма любит рассказывать о нем служанкам и младшим девушкам. А суть его такова, что, какую жизнь выберешь, от того и умрешь. Смелый – через смелость свою, щедрый – от щедрости, доброго обречет на смерть доброта. Как послушаешь – и впрямь жить не хочется.
Я вызвала ее к себе. Она пришла – в ярко-зеленом, как бы оправдывая свое имя, радостная. Когда я начала спрашивать, она расплакалась. И что с ней было делать? Я не хотела ей зла, я бы просто удалила ее из дворца. Однако все дамы уже знали о ее рассказах, хотя она не успела обзавестись сочувствующими. Я спросила – когда она стала верить в Той. Она отвечала – ей давно казалось, что это правда, а после смерти сестры поверила окончательно. Я спросила – зачем она смущала моих женщин подобными настроениями. Мирэ снова расплакалась.
Я с удовольствием выпроводила бы ее с Островка, не более того. Хотя я не люблю учение Той, поскольку оно внушает полную безнадежность – странно, что хохотушка Мирэ прониклась им.
Ночью я смотрела на пробивающийся сквозь занавеси лунный свет. Что сделала бы моя мать? Ей всегда были безразличны верования тхай, хотя она и выказывала им уважение. Но я так не могу. Меня глубоко задевают многие вещи, оставлявшие равнодушной мою мать – она была сильной и знала, что ей делать. А посоветоваться мне не с кем. В детстве она, умершая, приходила ко мне, и я говорила с ней, пугая прислужниц. Потом начала только сниться. А теперь я не вижу ее даже во сне.
Я встала и кругами бродила по комнате, в конце концов перепугала проснувшуюся девушку из младших, спавшую по ту сторону двери. Она робко постучала – ей почудилось, что в моей комнате призрак.
В серебряном зеркале и впрямь отражалось какое-то странное существо – высокое, в светлых одеждах, с двумя длинными косами, очень просто заплетенными на ночь, и с огромными недобрыми глазами. Какая-то сова-оборотень. Неудивительно, что девушка испугалась.
Я сама зажгла светильник, села и начала писать. Записки – хороший способ собрать мысли воедино. А ныне мои мысли – какой-то неряшливый букет из лопухов и крапивы. Было бы, что собирать.
Если я всего лишь удалю от себя Мирэ, поднимется глупое, тщательно скрываемое кудахтанье среди старших женщин. Мне все равно. Однако отец будет мной недоволен. Я не имею права на это».
«Я сделала все. Мирэ будет выслана в место под названием Соленый Ключ, глухую деревушку на северной границе. Там живут уже несколько подобных ей женщин. За ними строго присматривают. Вряд ли ей суждено вернуться оттуда. Я разрешила ей взять с собой только двух служанок и немного денег. Если служанки умрут, других себе Мирэ там не найдет. Сегодня мои дамы восхваляли мою справедливость. Противно. Они-то невзлюбили Мирэ с самого начала.
А Мирэ только сказала, что теперь окончательно уверилась в правильности учения Той. Пожалуйста… пусть рассказывает свою истину горным воронам на севере.
Лучше бы я родилась в доме военного невысокого чина – говорят, они сильнее любят своих домочадцев.