Марья-царевна из Детской областной. Ксения Баштовая
люди (ну, или нелюди) вокруг и были, перед закатом во двор они выходить явственно не собирались: видно, своими делами были заняты…
Наконец, Маша разглядела сидящую прямо на земле, около стены одной из многочисленных построек, человеческую фигуру. Не придумав ничего лучше, пленница отправилась к незнакомцу.
Остановилась в нескольких шагах и осторожно окликнула:
– Здрасте. А вы…
Незнакомец медленно поднял голову и хрипло просипел:
– Тебе чего надо, девка?
Мужчина. Лет сорока на вид. В простеньком коричневом кафтане, темных брюках, черных сапогах. Рядом, на земле, шапка, упавшая со смолянисто- черных волос. Лицо пересекал глубокий, застаревший шрам, ослепивший незнакомца на один глаз и потянувший вниз уголок рта.
– Почему сразу «девка», – обиделась Маша. – Я не… Так. Стоп. Что у вас с голосом?
– Чего?! – говорить ему удавалось явно с трудом.
– С голосом у вас что, говорю. Хрипите сильно.
– Да уж второй день…
Пощупать гланды Маша потянулась совершенно автоматически. Правда, дотронуться до горла ей не дали: перехватили запястье раньше, чем женщина успела хоть слово сказать.
– Ты чего руки распускаешь, девка?!
– Да folia Trifolii2 же! – возмутилась Маша. – Почему сразу «девка»?! Других слов не знаете?! Я, между прочим, помочь хотела!
Мужчина дернул уголком рта:
– Помочь! – с каждым мигом ему становилось все труднее говорить, и голос все чаще срывался на шипение: – Видел я таких помощников…
Дожидаться, чем закончится столь прочувствованная речь не было никакого смысла: Маша принялась рыться в сумочке. Как назло, косметичка со скоропомощными копеечными лекарствами, которую педиатр все время таскала с собой, под руку никак не попадалась – то ли выпала где- то по дороге, то ли Орлова просто забыла ее вчера дома, когда меняла сумку.
Женщина закусила губу, пытаясь вспомнить народные средства, способные заменить нормальные лекарства. Был ли такой курс в институте – Маша бы не рассказала даже под угрозой расстрела. Нет, по истории медицины точно что- то было, а вот именно углубленное изучение всяческих там травок на память не приходило совершенно.
Да и вообще. Даже если сейчас резко вспомнить про какие- нибудь бабкины средства – здесь ведь наверняка есть собственный врач, который, небось, такими же дедовскими методами и лечит. И вот тогда Маша со своими с трудом припомненными лекциями вряд ли будет «продвинутей» местного Гиппократа.
– Врач ваш где? – сухо поинтересовалась женщина. Наткнулась на хмурый взгляд и поправилась: – Лекарь местный? Почему не лечит?
А может, тутошние пациенты попросту не доверяют врачам, считая их банальными коновалами?
– Выехал пару дней назад, – хмуро откликнулся собеседник: – в Китеж у царя попросился.
Про Китеж Маша тоже что- то смутно помнила. Название когда- то где- то мелькало, но что с ним было связано – черт его знает. Впрочем, сейчас было не до того,
folia Trifolii – Листья трилистника ( латынь)