КиберЧаръ. Смеклоф
в уксус, а все прочие жидкости в желчь.
– Тебе хочется чего-нибудь другого?
– Чего? – не понял мальчишка.
– Уже не помню, чем там занимаются дети. Но точно не сидят у ног хозяина, ожидая приказов. Думаешь, мне нужна питалка?
– Не знаю…
– У меня энергии столько, что можно заставить всю землю долететь до солнца и вернуться обратно.
– Зачем?
– Да шишень его знает, – совсем расстроился Первый Азеф. – Положено так по старшинству. Мой дед копил энергию, отец копил, и я коплю, пока не перейдёт сыну. Спросишь зачем – утоплю! Весь род собирает энергию и передаёт её по старшинству одному человеку. Только одному, понимаешь? Власть нельзя поделить на десятерых!
Мальчишка заёрзал.
– Я хотел спросить зачем земле лететь к солнцу и обратно?
– Ещё вопросы есть? – холодно уточнил Первый Азеф.
– А когда энергия перейдёт к вашему сыну?
– Когда я умру. Только так. Не понимаю зачем ты вообще нужен? Ты же как пустая руна, непонятно что внутри. Шишова мода! Понапридумывали питалок держать.
Ярость жгла его изнутри, и чтобы хоть как-то потушить дикое пекло, он завертел ладонью, и вода в бассейне начала нагреваться.
***
– Не переживай. То, что все одиннадцать пузырей пандеклятья не активировали п-руну – тоже результат.
Пушкин промычал что-то неразборчивое в ответ, и вышел из магохода в грязной подворотне. В почти полной темноте особенно завлекательно горел красный фонарь под обычным металлическим козырьком. Освещался только отпечаток для руки, выдавленный прямо в бронзе двери рядом со старинным глазком.
Пятый Азеф накрыл её ладонью и вокруг проступили искажённые одутловатые лица: смеющиеся, кричащие и плачущие. Они вертелись в безумном хороводе, пока бронза не покрылась патиной и не рассыпалась ржавой пылью.
Оба невольно отступили, вглядываясь во тьму открывшегося прохода. Она притягивала, будто ласковый голос в голове нашёптывал: «Погрузись в меня». И этому призыву слишком сильно хотелось поддаться. Настолько, что ноги сами несли вперёд, навстречу непознанному.
Пятый Азеф легко поднялся по ступеням на крыльцо и нырнул во тьму.
Пушкин задержался, смахивая с ладони напоминание о пропущенном звонке Ляльки, не поднимая головы двинулся следом, но упёрся в невидимую преграду. Магический полог не ограничивал движения, но делал их медленными и тягучими. Не хватало только чарующей музыки, которая бы оправдывала этот вкрадчивый загадочный ритм. Тьма заговорила снова.
– Приветствую тебя в клубе «Жерло» – эпицентре эстетики несоответствия. Погрузись в атмосферу психоделических образов, неподдельной свободы и экспериментов. Здесь, под сводами, озаренными неоном, среди стен, украшенных квинтэссенцией абстрактности и экзистенциальными инсталляциями, ты встретишь таких же жаждущих освободиться от рамок. Воплоти самые необычные идеи, разрушь стилистические барьеры, создай неповторимое измерение. Правило только одно – свобода при согласии. Мы ценим индивидуальность