Спартак. Рафаэлло Джованьоли
волнении вскочили. Крикс тотчас воскликнул:
– Гляди на весло! Брезовир и Торкват пусть прогоняют насекомых8, мы изжарим рыбу9.
Два гладиатора, исполняя приказ, стали у двери, беззаботно болтая друг с другом; остальные, мигом подняв ложе, обнаружили под ним съежившегося молодого человека лет тридцати. Схваченный четырьмя сильными руками, он начал сразу молить о пощаде.
– Ни звука, – приказал ему тихим и грозным голосом Крикс, – и ни одного движения, или ты умрешь!
И блеск десяти мечей предупредил шпиона, что если он только попытается подать голос, то в один миг отправится на тот свет.
– А! Это ты сабинский торговец зерном, оставляющий на столах сестерции без счета? – спросил Крикс, глаза которого налились кровью и мрачно сверкали.
– Поверьте мне, доблестные люди, я не… – начал тянуть молодой человек, похолодев от ужаса.
– Молчи, трус! – прервал его один из гладиаторов и сильно ударил ногой.
– Эвмакл, – сказал с укором в голосе Крикс, – обожди… Надо, чтобы он заговорил и сказал нам, что его привлекло сюда и кем он был послан.
И тотчас же он обратился к мнимому торговцу зерном:
– Итак, не для спекуляции зерном, а для шпионажа и предательства…
– Клянусь высокими богами… мне поручил… – сказал прерывистым и дрожащим голосом несчастный.
– Кто ты?.. Кто тебя послал сюда?
– Сохраните мне жизнь… и я вам скажу все… но ради милосердия… из жалости сохраните мне жизнь!
– Это мы решим после… а пока говори.
– Мое имя Сильвий Кордений Веррес… я грек… бывший раб… теперь вольноотпущенник Гая Верреса.
– А! Так ты по его приказу пришел сюда?
– Да, по его приказу.
– А что мы сделали Гаю Верресу? И что заставляет его шпионить за нами и доносить на нас?.. Ведь если он хотел знать цель наших тайных сборищ, то, очевидно, собирался затем донести на нас Сенату.
– Не знаю… этого я не знаю, – сказал, не переставая дрожать, отпущенник Гая Верреса.
– Не притворяйся… Не строй перед нами дурака… Если Веррес мог поручить тебе такое деликатное и опасное дело, это означает, что он тебя счел способным довести его до конца. Итак, говори, что тебе известно, мы не простим тебе отпирательства.
Сильвий Кордений понял, что с этими людьми шутить нельзя, что смерть всего в нескольких шагах от него; он решился, прибегнув к откровенности, как утопающий к соломинке, попытаться спасти свою жизнь.
И он рассказал все, что знал.
Гай Веррес, узнав в триклинии Катилины, что существовал Союз гладиаторов для организации восстания против Рима, не мог поверить, что эти храбрые, презирающие смерть люди так легко отказались от предприятия, в котором они ничего не теряли, а могли выиграть все. В тот вечер в триклинии Катилины он не поверил словам Спартака, будто тот решил бросить всякую мысль о восстании. Напротив, Гай Веррес был убежден, что заговор продолжал втайне усиливаться
Пусть охраняют выход.
Захватим шпиона.