Недетская игра в прятки. Алексей Игоревич Жеребцов
правда. Вот только, что старушке делать, когда она знает и уверена, что ее сын хороший порядочный человек? Как ей жить и самой не погибнуть? Сколько таких Василиев в стране? Самое страшное, что они не могут, не хотят или даже боятся задуматься и засомневаться в том, что начальство всегда и, безусловно, право, но как им сказать об этом?
Мысли, наконец, стали уплывать и Анна заснула.
Наутро болела голова, пришлось выпить таблетку. К театру шла не спеша, ждала, когда пройдет, по дороге возле Пушкинского парка заметила черную машину, неподалеку на скамье сидел и курил Соколов. Деваться было некуда, Анна приблизилась. Соколов встал и сделал шаг навстречу:
– Здравствуйте, Анна Леонидовна, все никак не удается пересечься с вами в театре, решил встретить вас по дороге в этот храм искусства.
Анна чуть поклонилась ему в ответ на приветствие:
– Я заметила, вы стали часто бывать в театре.
– Да, мне нравится, отвлекает от повседневности, в театре все иначе: красивые умные лица, наряды, высокие чувства, душевные переживания. Проведешь вечер в театре, и самому хочется сменить мундир на партикулярное платье и пригласить красивую женщину провести вечер в каком-нибудь интересном месте.
Анна удивленно подняла глаза на Соколова:
– Пожалуй, театр на вас определенно действует, вы даже стали изъясняться каким-то не свойственным сотруднику НКВД языком. Не задавались вопросом: понравится ли это вашему начальству?
Соколов ухмыльнулся:
– Да, это, безусловно, влияние театра, а начальству я объясню, что театр во многом формирует мировоззрение общества и потому за ним следует присматривать. И еще, я очень рад встрече с вами именно в театре, это настраивает на романтический лад. Надеюсь, вы не будете возражать, если я приглашу вас…
Соколов неожиданно для себя задумался о том, куда бы правильней пригласить Анну, чтобы это выглядело достойно, но Анна сама закончила его фразу так, как понимала его обычный образ мыслей:
– Например, в ресторан.
Соколов рассмеялся:
– А, что? Неплохая мысль. Может мы с вами так и поступим, сегодня же вечером? Закажем бутылочку хорошего вина и поговорим о вашем прошлом.
Глядя на стоящий неподалеку черный автомобиль, Анна тихо ответила:
– Что об этом говорить? Мое прошлое мы с вами уже обсудили в другой, более строгой обстановке.
– Обсудить-то обсудили, но мне все не дает покоя тот образ простой иждивенки-домохозяйки, в котором вы предстали передо мной в моем кабинете, когда я расследовал дело о пожаре на станции. Что-то в вас не соответствует тому образу. Мне известно, как к вам относятся в театре, до меня доходят мнения о вас, окружающие говорят, что вы хорошо образованы, начитаны и у вас есть вкус, такт и характер, к вам прислушивается режиссер, это совсем другой образ, совсем не похожий, на образ иждивенки-домохозяйки. Чувствую, что здесь есть загадка, которую мне очень хочется разгадать.
Анна, прилагая усилия, чтобы сохранить самообладание,