Катана для оргáна. Тоби Рински
в километре от магазина в городском парке у местной братвы. Так?
– Так.
– В тот же день патруль задерживает возле пивной какого-то бузотёра, привозит в отделение, откуда тот то ли сбегает, раскидав милиционеров стулом, то ли спокойно уходит, как утверждают они сами… И ты предполагаешь, что можно связать все эти случайные события между собой только потому, что кто-то якобы видел два оставленных уха…
– Причём оба раза левых уха! – опять уточнил Сергей Сергеевич.
– Причём вполне возможно муляжи, если иное не доказано! – поправил коллегу Виктор Викторович. – А ещё потому, что никто – ни директор, ни инженер, ни охрана, ни братва, ни милиционеры – не смогли запомнить внешность посетителя или прохожего, назовём его так, хотя…
– Все они вспомнили только то, что это молодой мужчина, парень, без особых примет, и всё, – вставил Сергей Сергеевич.
– …хотя можно, я допускаю, не заметить, что у человека, который стоит прямо перед тобой, оба уха как бы левые… но не обратить внимания – днём! – на то, что у него вообще нет одного уха, или даже обоих ушей, этого я допустить не могу. Разве что все перечисленные свидетели были очень нетрезвыми. Очень!
– Кажется, это была пятница, – уточнил Сергей Сергеевич со вздохом сожаления.
– При этом состав какого-либо преступления не просматривается, – продолжал Виктор Викторович, – поскольку похищенное вернулось их владельцам – это раз; никого не убили – это два; и никаких следов шпионской деятельности в связи с заводом нами не обнаружено – это три. Следовательно, всё, что мы имеем на сегодня по нашему профилю, это две зацепки, которые, на мой взгляд, могут с равной вероятностью быть или чем-то очень серьёзным – и тогда нужно принимать меры – или абсолютно случайной ерундой. И тогда можно обо всем этом забыть, не делать из мухи слона.
– Первая зацепка – это фикус, – сказал Сергей Сергеевич, кивая на фотографию на столе. А вторая какая, Виктор Викторович?
– А вторая – это наш безухий «прохожий».
– «Пьер Безухов», – пошутил Сергей Сергеевич без тени улыбки, – но почему он?
– Когда после встречи лицом к лицу никто не может вспомнить внешность визави, это может означать… что мы имеем дело с профессионалом самого высокого класса. Именно это отличает настоящего шпиона от киношного Джеймса Бонда. Неприметность.
– Или что все товарищи в пятницу были пьяные, – напомнил Сергей Сергеевич.
– Или да… Вот что. Оставляйте это всё мне и идите, – Виктор Викторович показал на стол, и его коллега быстро сложил все документы в папку. Когда он закрыл её, на обложке стало видно название папки – «Дело Ван Гога».
– Ван Гога? Это кто же так кудряво назвал?
– Генерал-майор Стрельников.
– А, Проша! – усмехнулся Виктор Викторович. – Всегда любил сострить. Мы вместе в академии учились, – пояснил он.
Сергей Сергеевич поднялся, попрощался с начальником и исчез