Брат. Рафаэль Дамиров
взгляд зацепился за огромный стяг: «15 сентября, Лужники – Майкл Джексон». Я даже головой потряс от удивления – это же, получается, было вчера! Не могу сказать, что я фанат Джексона, но вот к тому, что я теперь живу тридцатью годами раньше, похоже, придется привыкать еще долго. Странно знать, что человек давно умер – и в то же время понимать, что он еще несколько часов назад был здесь и выступал перед огромной толпой. Тут у любого крыша съедет.
Я шел по столичным улицам, задумчиво швыряя ногами листья и мусор, валявшийся на асфальте. Со стороны, наверное, я выглядел как праздный турист, который впервые в жизни приехал из своей глубинки в мегаполис и не может поверить, что все это он видит не по телевизору. Москва начала 90-х казалась мне знакомой и незнакомой одновременно. Вроде бы я хорошо знал центр города и безошибочно угадывал, на какой перекресток сейчас выйду. Но в то же время вид этих улиц был непривычен. Когда случайно видишь фотографии прошлых лет, впечатления не настолько сильны: взгляд цепляется за знакомое и упускает разные детали. А вот теперь я сам иду по родному городу в прошлом и хорошо вижу в том числе и то, что фотографы обычно стараются в кадр не брать. Впечатление, как будто попал в чужой город и внезапно наткнулся на похожий район: вроде бы похоже, а вроде и не очень.
А вот и Кремль виднеется, кстати. Хоть что-то осталось неизменным и выглядит привычно. Мне даже начало казаться, что все это было временным помутнением сознания. Точно же! Ну какие, к чертям, путешествия во времени? Тоже мне, голливудский блокбастер! Пить надо меньше, вот и все! Я с облегчением засмеялся, но уже в следующую секунду непроизвольно повернул голову назад – растяжка с Джексоном была на месте.
«Хрен тебе, Толя… то есть Вова», – усмехнулся я про себя. «Привыкай. Это не страшный сон и никуда не уйдет. Теперь ты – в другом времени, в другом теле, с другой биографией. Спасибо, что хоть город и страна остались теми же, могли ведь и здесь случиться сюрпризы. А поскольку то, как ты здесь оказался, ты даже под страхом смерти рассказать не сможешь, то и о том, чтобы вернуться в свое время, мечтать нечего. Да и куда возвращаться, если ты там погиб? На своих похоронах себя же помянуть? Так что придется обустраиваться здесь – благо, память парня, в чье тело ты вселился, тоже при тебе, может, с ней полегче будет или брат на какую мысль наведет, тоже будет неплохо. Надо думать о том, что делать. Ну и вообще планы на жизнь прикинуть бы неплохо».
Вообще, мое состояние было реально странным. С одной стороны, меня радовало мое новое молодое тело. О такой упругости, подвижности и дикой энергии я уже успел забыть, и теперь наслаждался этими ощущениями, как будто много месяцев передвигался в гипсе на костылях, и вот наконец мне сообщили, что я выздоровел и теперь можно без них. Шутка ли – я прошел уже, наверное, километров семь и даже не заметил, как! С другой стороны, ощущения тела были едва ли не единственным, что меня радовало: по всем