За старшего. Шамиль Идиатуллин
шипение и тычки в старательно прицепленный к лацкану гостевой пропуск, – но таки удовлетворился и даже выделил провожатого в таком же черном костюме.
Получилось тик в тик, как в королевской Англии. Даже в просторной и пустой, кстати, приемной посидеть не удалось – Жарков увидел сквозь раскрытую дверь, сложно махнул рукой, приглашая гостя раздеваться-проходить и отпуская провожатого.
Разговор тоже получился вполне английским. Кэрролловским даже.
Жарков смахивал на отставного полковника, строгого, но справедливого – и с пригашенной бровями искоркой. Он тепло поприветствовал, еще теплее попросил документы, охотно порадовавшись утомленной реакции собеседника, со вкусом прочитал имя-отчество – корпоративная традиция у них такая, что ли, – осведомился, чем может быть полезен, на десятой буквально секунде кивнул и начал вещать.
Дорогой Денис Валерьевич, вещал он, стратегические интересы страны, вещал он, и Чулманск – существенная часть этих интересов, вещал он. Останавливался, с непонятной иронией оглядывал гостя и продолжал: завод должен работать, прежний владелец этому противился – противился, следовательно, национальным интересам, а это вредно и ненужно. Стало быть, его нынешнее местопребывание юридически и исторически обусловлено и неизбежно. Кто пойдет против национальных интересов? Я – нет. Вы, наверное, тоже – так, Денис Валерьевич?
Денис Валерьевич хотел поинтересоваться, а кто это так лихо определяет национальные интересы и сносит неинтересы, – но это было лишним. Он спросил про другое: а что, если развитие ситуации в Чулманске не устраняет ущемление национальных интересов, а переносит ущемление, ну, скажем, на другой бочок.
– Это как? – поинтересовался Жарков легко, но со значением. Недобрым.
– Ну, допустим – просто допустим, хорошо? – что Неушев, бывший владелец, не виноват, что внедрению «Морригана» он не сопротивлялся, а хотел всё сделать по правилам и чтобы, это, обеспечить надежность производства и продукта. Соответственно, нынешний, скажем, форсаж – он эту надежность подрывает, а следовательно, и национальные…
– Достаточно, – сказал Жарков с лицом, которое будто сроду не улыбалось. – Я вас услышал – и хочу предупредить: вы в минуте от нарушения конвенции.
– Простите?..
Жарков покусал губу, разглядывая собеседника, и снова сделал лицо умеющим смеяться.
– Ах вон как, – сказал он. – Хорошо. Лекции вам читать у меня ни права нет, ни времени – сейчас делегация подтянется, важные переговоры, так что уж простите. Вот вам короткий емкий совет: доложите начальству, скажите, что Жарков указал на опасность нарушения конвенции. Если начальство тоже не в курсе, пусть обратится по инстанции, под кем вы там – Аксючицем, нет, Тракеевым, скорее, так? И вот он пусть всё вам объяснит – ну или без объяснений приказ даст, не знаю уж, Леонид