Этот длинный, длинный день. Юрий Витальевич Яньшин
все его команды и относились к нему если и не с сыновьей любовью, то, по крайней мере, с большим уважением и пиитетом, понимая, какой нелегкой судьбой наградила его жизнь. Но дни шли за днями, а долгожданных перемен все не было. «То ли наверху опять концепция поменялась, то ли опять деньги на реформу разворовали. Не иначе как вторая чеченская война съела все наши ассигнования» – рассуждали уже в открытую, солдаты из последнего призыва, втайне, безумно счастливые, от того, что не попали в мясорубку Ботлиха и Комсомольского.[88] И опять потекли тоскливые и однообразные дни. Полковник, резко сокративший перед этим дневную норму потребления спиртного, опять принялся за старое, уже практически ни на что не надеясь.
Но однажды утром все изменилось. С вечера неожиданно пришла РДО[89] от начальства, чтобы к утру к приему самолета была подготовлена полоса. РДО была, как никогда кстати, ибо еще накануне днем в районе поселка прошел не слабый буранчик, и порядком засыпал взлетную полосу. Пришлось коменданту вместо положенного отдыха мобилизовать все имеющиеся в наличии людские ресурсы на восстановление работоспособности полосы. Все трудились на расчистке до самого утра, включая и его самого. «Что бы это могло быть? Комиссия опять? Предупредили бы тогда заранее. А тут ни слова, ни полслова…» – про себя рассуждал Митрич, прикладывая козырьком руку к глазам (зрение уже начинало подводить, ведь как-никак, а давно разменял шестой десяток летов), с сомнением глядя на небо, где с утра стояла низкая облачность. В ровно означенное время из низких облаков, как чертик из табакерки, не сделав положенный круг над аэродромом, вынырнул Ан-12-й и бодренько пошел на посадку. Полковник, даже крякнул от такой гусарской бравады и поспешил, припадая на одну ногу к самолету, который уже разворачивался и выруливал на стоянку. Пока комендант на своих полутора ногах доковылял до стоянки, из самолета уже начали спускаться прибывшие на его борту люди. Один из них с погонами майора инженерных войск тут же шагнул к полковнику и, приставив по-уставному правую руку к шапке, доложился:
– Здравия желаю, товарищ полковник, разрешите представиться!?
Митрич не желая ломать Устав, тоже вскинул руку к виску и ответил вполне лаконично:
– Разрешаю.
– Командир отдельного инженерно-саперного батальона майор Зуев. Представляюсь вам по случаю прибытия в ваше распоряжение для проведения инженерных и восстановительных работ на вверенном вам объекте, – залихватски отбарабанил он, и, опустив руку, протянул ее полковнику для пожатия. За время своей службы полковник стал неплохим физиономистом, поэтому лицо майора – открытое и бесхитростное ему сразу понравилось. Он стянул перчатку с правой руки и с удовольствием пожал тому руку, попутно отметив ее мозолистость и крепость, что еще больше расположило его к будущему сослуживцу и подчиненному.
– Рад приветствовать вас в наших палестинах!
Бои за населенные пункты Ботлих (Дагестан) и Комсомольское (Чечня) носили особенно ожесточенный характер в период Второй чеченской войны 1999–2000 гг.
Радиограмма.