Желание странного (сборник). Аркадий и Борис Стругацкие
что Виктор огляделся – и точно: в углу на диване сидел молодой человек с портфелем и разворачивал газету.
– А, вот он сам, – сказал долговязый. Молодой человек посмотрел на Виктора, поднялся и принялся складывать газету. – Я как раз к вам, – сказал долговязый. – Но раз уж так получилось, пойдемте к нам, там даже спокойнее.
Виктору было все равно куда идти, и он покорно поплелся на третий этаж. Долговязый долго отпирал дверь триста двенадцатого номера. У него была целая связка ключей, и он, кажется, перепробовал их все. Тем временем Виктор и молодой человек в очках стояли рядом, и у молодого человека было скучающее выражение на лице, а Виктор думал, что будет, если дать ему сейчас по башке, выхватить портфель и помчаться по коридору. Потом они вошли в номер, и молодой человек сейчас же ушел в спальню налево, а долговязый сказал Виктору: «Одну минуточку» – и удалился в спальню направо. Виктор присел на стол красного дерева и стал водить пальцем по шершавым кругам, оставленным на полированной поверхности стаканами и рюмками. Кругов этих было множество, со столом не церемонились и не смотрели, что он из красного дерева, на него клали горящие сигареты и по крайней мере один раз стряхнули авторучку. Потом из своей спальни снова вышел молодой человек, на этот раз без портфеля и без пиджака, в домашних шлепанцах, с газетой в одной руке и с полным стаканом в другой. Он сел в свое кресло под торшером, и сейчас же из своей спальни появился долговязый с подносом, который он тут же поставил на стол. На подносе стояла початая бутыль скотча, стакан, и лежала большая квадратная коробка, обтянутая синим сафьяном.
– Сначала формальности, – сказал долговязый. – Хотя нет, подождите, сначала второй стакан. – Он огляделся, взял с письменного столика стаканчик для карандашей, заглянул в него, подул и поставил на поднос. – Итак, формальности, – сказал он.
Он выпрямился, опустил руки по швам и строго выкатил глаза. Молодой человек отложил газету и тоже встал, скучающе глядя в стену. Тогда Виктор тоже поднялся.
– Виктор Банев! – провозгласил долговязый казенно-возвышенным голосом. – Милостивый государь! От имени и по специальному повелению господина президента я имею вручить вам медаль «Серебряный Трилистник Второй Степени» в награду за особые услуги, оказанные вами департаменту, который я удостоен чести здесь представлять!
Он раскрыл синюю коробку, торжественно извлек из нее медаль на белой муаровой ленточке и принялся пришпиливать ее к груди Виктора. Молодой человек разразился вежливыми аплодисментами. Потом долговязый вручил Виктору удостоверение и коробку, пожал Виктору руку, отступил на шаг, полюбовался и тоже похлопал в ладоши. Виктор, чувствуя себя идиотом, тоже похлопал.
– А теперь это надо обмыть, – сказал долговязый.
Все сели. Долговязый разлил виски и взял себе стаканчик для карандашей.
– За кавалера «Трилистника»! – провозгласил он.
Все снова встали, обменялись улыбками, выпили и снова сели. Молодой человек в очках