Игрушка олигарха. Екатерина Ромеро
темно, плотно зашторены окна, не видно практически ничего, я даже своих рук почти не вижу. Ужас. Не люблю темноту. “Темную” в детдоме мне не раз устраивали. Мало приятного, честно.
– Входи, – в мертвенной тишине раздается очень низкий мужской голос, и я аж подпрыгиваю на месте. Вглядевшись в темноту этой комнаты, я замечаю высокий мужской силуэт. Он стоит у окна, сложив руки в карманы брюк.
Глава 2
– Раздевайся. Иди в душ.
Его голос такой бархатный, низкий, пробирающий до костей, и я невольно сильнее кутаюсь в куртку. Она тоже не моя, моя порвалась, потому Лидия Ивановна дала чью-то чужую. Мне не впервой чужие вещи носить, я не особо привередливая. Главное, чтобы было тепло, а то ноги все время мерзнут да пальцы на руках как льдинки.
Мы стоим в темноте, я даже не вижу толком, кто передо мной, и эта неизвестность до чертиков пугает. Почему он в темноте? Урод, что ли, какой или кто-то известный? Политик, бизнесмен, депутат… Кто там еще обычно с деньгами под завязку?
– Ты меня не услышала? За что тебе платят?!
Сглатываю от пронзительного недовольного мужского голоса, стараясь выглядеть спокойно, однако как раз этого спокойствия мне дико хватает.
– Мне никто не платит за это.
Я слышу его дыхание. Незнакомец стоит в трех шагах от меня. Кажется, что очень высокий, судя по тени в костюме. Непроизвольно улавливаю его парфюм. Никогда такого запаха не слышала. Мне кажется он каким-то необычным и очень цепким, холодным, манящим, недоступным, мужским.
По спине бегут мурашки, невольно поджимаю пальчики на ногах, когда этот высокий мужчина подходит ко мне. Близко, слишком близко, чтобы я уловила его запах сильнее и сделала глубокий вдох.
Интересно, он часто подростков себе на ночь заказывает? Поиграть, поразвлекаться с девочками из детдома, которые даже слова против не смогут сказать взрослому мужчине? Ненавижу, как же я их всех ненавижу.
– Гм… хорошая игра, плохая актриса. Что за тряпки на тебе? – Касается моей куртки, и я вздрагиваю, не ожидая, что все будет так… быстро. – Снять!
Это вовсе не просьба. Тон приказной, громкий, командный, вот только мои руки не слушаются меня. Так и стою перед ним. Не могу пошевелиться. Почему-то именно сейчас слезы подкатывают к глазам.
Я не дурочка. Я прекрасно знаю, зачем я здесь, вот только я не так себе первый раз с мужчиной представляла. Даже близко не так. У меня и поцелуя-то еще не было, у меня еще не было ничего. Романтика? Я не знаю, что это. Хотела бы узнать. Хотела бы по любви это сделать, а не так. Когда тебя в аренду взяли на ночь или две.
Поиграть, попробовать, попользовать. А потом вернут, конечно, вот только что-то я не видела радости в глазах девочек, которые возвращались после таких ночных свиданий. Там были боль, разочарование, обида, омерзение. И никакие конфеты этого не покрывали и близко.
– Ты пьяная?
– Нет… – лепечу, голос дрожит. Сглатываю, стараясь унять дрожь в теле. Нельзя показывать страх. Наверное. Вот только я не настолько актриса, чтобы играть тут роль. Мне