Магия Чарли. Кусачая книга. Одри Альветт
мысли об их естественном происхождении.
Чарли наклонился к Мангустине и прошептал ей на ухо:
– А она нормальная? Мы научимся у неё чему-нибудь?
Мангустина сморщила нос:
– Уголина Ясномила? Не знаю. Когда я сбежала три года назад, её тут не было. Возможно, её уроки полезны…
– Ага, конечно. Если любишь побегать, эти занятия весьма полезны, – обогнав их, пропела Клафиди своим сладким голоском.
– В каком смысле «побегать»? Это опасно? – встревожилась Мангустина.
– Я бы даже сказала – смертельно опасно. – И Клафиди широко разинула рот, притворившись, что зевает.
Несмотря на это замечание, Чарли показалось, что Мангустина зашагала быстрее, как будто её что-то взволновало. Спросить он не решился, хоть и хотелось. Прямо сейчас он больше всего боялся простудиться. С неба неутомимо сыпалась ледяная изморось. Этот вид дождя самый коварный: влага мгновенно пропитывает одежду насквозь. Ноябрь в Бретани в почёте, тут это время года называют «тёмными месяцами». Когда ещё увидишь столь величественное свинцовое небо, при одном взгляде на которое хочется остаться дома навеки, мечтая о скором возвращении весны! Весь смысл зимы в Бретани заключается в том, чтобы иметь возможность провести её в тепле – привилегия, которой ученики Святых Розог были лишены.
Когда Уголина Ясномила попыталась открыть решётчатые ворота, они рухнули в траву.
– Поднимите их и закройте поплотнее, – приказала преподавательница ученикам. – Никогда не знаешь, что случится: вдруг моё изобретение попытается сбежать. – Она поставила на землю большой ящик, который принесла с собой.
Пока Уголина Ясномила возилась со своей ношей, Чарли оглядел кладбище. Между могил росло много деревьев, и это место походило на небольшой лесок. Рыжие и жёлтые листья уже пали в неравном бою с холодом и пёстрым ковром лежали на надгробиях. Некоторые деревья ещё сохранили листву, несмотря на время года, однако настоящими хозяевами положения остались лишь ели и прочие хвойные. Чарли заметил гранитные скульптуры, тут и там выглядывающие из-за голых ветвей, но самым впечатляющим, несомненно, было изваяние, возвышающееся у входа на кладбище. По косе и широкополой шляпе Чарли сразу же узнал Всадника. Он вдруг почувствовал, что его шапка-выручалка давит на голову тяжким грузом, но постарался взять себя в руки. Это вовсе не изображение Всадника – просто аллегория смерти в общем смысле. Анку – так называют смерть в Бретани. Нет причин сходить с ума.
– Знаю, в последний раз я заставила вас побегать впустую, – сказала Уголина Ясномила, – но, думаю, мне удалось исправить допущенные недочёты. Всю минувшую неделю я трудилась как сумасшедшая!
Стоящая рядом с Чарли Клёпа закатила глаза.
– Так мы и поверили! – прошипела она сквозь зубы. – Она уже несколько месяцев не может ничего толком отладить!
– Поясню в двух словах для новеньких: речь идёт о курсах инженерного дела, на которых мы изучаем созданный мной