Студенты. Владимир Алексеевич Семенов
бутылку и, добрая душа, протянул бутылку Мирнову…
Может показаться странным, что нас, пятерых здоровых парней, так развезло с бутылки водки и банки пива, но потом, когда разрозненные эпизоды (один одно вспомнит, другой другое) начали понемногу складываться в картину, то стало понятно, что бутылка водки – это было только самое начало. Сколько их всего было, бутылок водки и вина, сосчитать оказалось невозможным делом. Они каким-то образом оказывались на нашем столе, хотя никто не помнил, чтобы кто-то ходил в гастроном за добавкой. Самым неприятным в нашем банкете было то, что, похоже, к ночи размах празднования перерос наше крыло и выплеснулся на сопредельные участки общаги. Тревожно мы перебирали в памяти наиболее звонкие моменты прошедшего вечера, стараясь понять, пронюхал ли студсовет про наш праздник и, если да, то как нам себя вести. Покаяться, свалить все на Сашку или идти в отказ, мол, знать ничего не знаем, ведать не ведаем. Бывший именинник Мирнов так и не поехал на лекции, а мы с Германсоном с раскалывающимися головами поехали. Отоспались там на верхних рядах, часам к 11 ожили и к обеду вернулись в общагу. Наши оптимистические ожидания, что, может, не все знают про вчерашний праздник, не оправдались. Часов в 9 утра в комнату нагрянула комиссия студсовета с его председателем Аликом Симоняном и комендантом Белкиной. Кроме бутылок, выросших числом с прошлого раза до трех, комиссия зафиксировала блаженно спящих Мирнова и Сашку, благо дверь в комнату была не заперта… Надо отдать должное Сашке. Даже не пришлось валить все на него, он сам все взял на себя. Да, день рождения был у Мирнова, который понуро сидел на своей кровати, но пил он, Сашка, один. Почему тогда у Мирнова вид как у привокзального бомжа и шлейф от него в радиусе трех метров бьет такой, что нельзя спичку зажечь – вспыхнет? Так он простудился и только что выпил микстуру. Потому и в школу не пошел. Те двое, Германсон и Семенов, в школу пошли, а Мирнов болеет. А он, Сашка, за ним ухаживает. Наше крыло вчера вибрировало? Не, не слыхал. Кто я вообще такой? Друг комнаты. Никого он, понятное дело, не растрогал, хотя, как заметил Мирнов, наезжал один только Симонян, остальные молчали. Впрочем, эти молчуны у него вышколены, свистнет – через обруч прыгают. Как бы то ни было, нашу комнату вызвали на внеочередное заседание студсовета на ближайший понедельник…
…Итак, понедельник. Инквизиция собралась в красной комнате, в которой в обычные дни стоял телевизор, а по субботам его куда-то выносили и устраивали дискотеку. Время было вечернее, 19:00. Мы опасались, что этот трибунал устроили только для пятой комнаты, но и кроме нас там было комнат шесть-семь, причем пара женских. Пока общались с другими изгоями, ожидая вызова студсовета, узнали еще одну неприятную новость. Вроде бы, декан факультета Пыжов потребовал изыскать в нашем общежитии две комнаты. Причины назывались разные: то ли для вселения в них каких-то блатных, то ли для хозяйственных нужд. Эта новость никого не вдохновила… Нас вызвали первыми. Это опять немного напрягло, что-то в этом было