Капитан Книжного моря. Лина Фог
подошла бы и сказала: счастье не высиживают! От того, что будешь просто на попе сидеть и хмуриться, оно не появится.
– Может, он просто кашу готовит, а она у него убежала.
– Ага, – Лилит чуть отстранилась и поправила подруге шарф, который чуть съехал во время обнимашек. – И тефтели печёт.
– Тефтели же не пекут…
– А я о чем!
– Бедный… Мой папа, наверное, так же грустит. Он так меня любит, а я…
– Так, ну всё. Я не для этого тебе рассказала. Смешить тебя пытаюсь, а ты с дождём турниры устроила. Обыграла уже, утонем сейчас. Ну-ка улыбнись.
– Я хочу помочь папе. Он много работает и едва может ко мне выбираться раз в месяц, приезжает сюрпризом – а я не в универе. Ругается, что прогуливаю. Говорит, исключат, и я потом зарабатывать не смогу. А я к этому иду, ты понимаешь? Мне уже одно издательство ответило, они готовы рассмотреть мои иллюстрации. На творчество нужно столько времени и сил, особенно если оно – и работа тоже. Я просто не могу и учиться, и реализовываться! Пусть и так больно от того, что огорчаю папу…
– Бывают родители-паровозы, а бывают ходячие неврозы… Боится он, что ты разленишься и не сможешь стать самостоятельной, а значит, и счастливой быть. Ну разве не видит, что ты за девочка? Разве не понимает, что ты талантище и большая молодец, на творчестве пытаешься зарабатывать. Одни за дымом ничего не видят, другие за нервами…
– Ты не понимаешь… Он бросил трубку и ушёл!
– Конечно, врать-то не получается. Сам небось в такое попадал, и не раз. Ещё и себя грызёт, что ты из-за его психозов внутриголовных так убиваешься. Смотри, скоро курить вместе с Эдгаром начнёт, они превратятся в паровозы и уедут далеко-далеко.
Тензи улыбнулась и обняла подругу. Она больше не плакала. Однако Лилит знала: они снова будут стоять и обниматься, снова Тензи выбежит навстречу плачущему небу без зонта, снова придётся прошептать эти слова. Без них Тензи не выстоит. И Лилит – тоже.
– Ты главное пообещай, что в этого паровоза не влюбишься. У него скоро дым из задницы повалит, не хочу, чтобы ты улетела…
– Не улечу, – ответила Тензи. – Да и папе это не понравится. Ну, разве что с тобой.
Глава 2
День не задался. На учёбе Тензи хотелось спать, других она слушала вполуха. Из головы не лез сон, который так часто посещал. После этого сна просыпаться, видеть белый пустырь с зубчиками елей вдали и серые панельки Домишка, а потом ещё и идти по морозу до станции, ждать грохочущую электричку и ехать до города на неудобном сидении было особенно грустно. Но Тензи держалась, потому заплетала косички и укладывала их в изящную корзинку. Надевала бордовое платье, к которому пристёгивался белый воротничок с вышивкой и брошь с балериной в прыжке, которая держала в серебряных ручках кварцевую звезду. Однокурсники насмешливо на неё косились, считая недостойной их «элитного общества». «Таких же дремучих провинциалов», – хотелось добавить Тензи. У неё есть Лилит и творчество, а большего для счастья не нужно. Так она хотела думать.
Даже