Хиллингар. Павел Шушканов
палубе суетились какие-то люди в плащах, хотя разгрузку уже давно должны были закончить. Прочертив дугу, сверкнул огонек сигареты туда, где покачивался на волнах и ударялся о пирс моторный катер.
– Там что-то происходит, – сказал я.
Аня оторвалась от текста, удивленно взглянула на меня, словно не ожидая, что я все еще сижу рядом.
– Там, на пирсе, – уточнил я, указав стаканом на окно.
Она поправила очки.
– Как тебя зовут?
– Если это вопрос вежливости, то я лучше промолчу, – ответил я.
– Думаю, мы тут надолго. По крайней мере я. Мне же надо тебя как-то называть.
Она была права, а я снова почувствовал себя дураком.
– Ждан.
– Что, прости? – не расслышала или не поняла она.
– Меня так зовут. Ждан.
Смеяться она не собиралась. Только убрала в сторону ноутбук, не закрыв крышку и теперь смотрела на меня, положив подбородок на скрещенные перед собой пальцы. На ее безымянном пальце поблескивало тонкое золотое кольцо.
– Редкое имя. И необычное.
– Настолько редкое и необычное, что я его ненавижу.
– Так поменяй, – пожала плечами Аня.
Я не удержался от смеха.
– Так просто? А как же утешать меня и говорить, что оно прекрасно?
Аня улыбнулась.
– Ты не слишком спешил с утешениями насчет моего текста.
Все верно. Эта девушка определенно начинала мне нравиться. Хотя абсолютно не в интимном смысле, а скорее в каком-то профессиональном. Я подумал о том, что это видимо потому, что я сперва увидел ее текст, а не, например, грудь. Я с трудом подавил смех.
– Что с тобой?
– Имя. Оно действительно странное.
– Только заметил? – Аня тоже взглянула в окно, за которым мелькали тени. – Сколько тебе, лет двадцать пять?
– Двадцать.
– Значит мне положено видеть тебя в слюнявчике и пинетках. Я на год старше.
Я усмехнулся.
– Я не собираюсь на тебе жениться – ты только имя мое узнала. И, тем более – ты уже замужем.
Аня покусала губу и прикрыла кольцо другой рукой. Мы некоторое время смотрели в окно, и на этот раз мне почему-то совсем не было неловко. Аня оскорбленной не выглядела, скорее задумчивой.
– Там действительно что-то происходит.
Кофе закончился. Темы тоже. Пришло время неловко раскланяться и вернуться в номер.
– Я был поздним ребенком, – сказал я. – Очень поздним. И единственным. Ну и, разумеется, долгожданным. Ничего лучше, чем выбрать для меня это имя, родители не придумали.
– А как же продумать наперед лучший частный садик и лицей, элитный вуз и престижную работу? – без намека на иронию спросила Аня.
– Ты как будто живешь моей жизнью.
Она внимательно смотрела на меня.
– Ну, хвастайся. Кто ты? Юрист, дипломат, финансовый аналитик, инженер-технолог?
– Никто, – я залпом допил холодный кофе. – Школьный аттестат и полтора года скитаний