Птица малая. Мэри Дориа Расселл
возвращаясь к балкону.
– Нет! – выкрикнул Джон. – Я сам приведу его. Только возьмите ему пальто, хорошо? Он, должно быть, замерз.
Брат Эдвард потрусил за тремя пальто. Вернувшись через несколько минут, он помог Джону влезть в самое большое, передал предназначенное для Сандоса и надел на себя третье. Не дожидаясь его, Джон начал спуск по длинной веренице лестниц, спускавшихся зигзагом к воде. Но прежде чем он успел зайти достаточно далеко, брат Эдвард остановил его возгласом:
– Отец Джон, будьте осторожны.
Какая странная мысль, подумал Джон, которому представилось на момент, что брат Эдвард опасается того, что он поскользнется на влажных ступенях. А потом он вспомнил, каким Сандос пришел к нему в тот первый день в Риме.
– Не беспокойтесь, все будет в порядке. – На лице брата Эдварда заметны были сомнения. – Надеюсь. Если он не покалечился сам, то едва ли может причинить вред кому-то другому.
И хотя слова его были полны уверенности, сам он таковой не ощущал.
ВЕТЕР УНОСИЛ ЗВУК его шагов в сторону от Сандоса. Не желая пугать его, Джон откашлялся и постарался произвести как можно больше шума, ступая по смеси песка с мелким гравием. Сандос не повернулся, но остановился и стал ждать возле большого скалистого выступа, части геологической формации, поделившейся своей материальной сущностью с древними зданиями, стоявшими на горе за их спинами.
Поравнявшись со своим подопечным, Джон остановился и посмотрел на море, над которым в сером небе реяли и вились то и дело садившиеся на серую воду птицы.
– А я страдал в городе от отсутствия горизонта, – непринужденным тоном объявил он. – Как хорошо, когда имеешь возможность остановить взгляд на чем-то далеком.
Холод впивался в лицо и руки Джона. Он уже дрожал и не понимал, каким образом Сандос может оставаться настолько неподвижным.
– Ну и напугали вы нас сегодня. Когда в следующий раз решите выйти из дома, предупредите кого-нибудь из нас, хорошо? – Он сделал шаг в сторону Сандоса, протянув ему куртку. – Вы не замерзли? Я принес вам пальто.
– Если вы подойдете ближе, – заявил Сандос, – то поплатитесь кровью.
Джон опустил руку, не замечая того, что длинная куртка коснулась песка. Теперь, оказавшись рядом с подопечным, он заметил, что то, что он принимал за спокойствие, на самом деле оказалось покоем взведенного курка, напряженной до предела пружины, невидимой издали. Сандос повернулся и пошел к рядку крупных, с кулак, камней, заметных на верху природного скального уступа, вдруг вспыхнувшего под лучом поднявшегося над скалами солнца. Ощущая, как инстинктивно шевелятся в помощь Сандосу его собственные мышцы, Джон следил за тем, как движутся под взмокшей от пота рубашкой мускулы на спине Сандоса, пытавшегося подцепить пальцами камень.
Снова повернувшись к морю, теперь уже заискрившемуся под солнечным светом, Сандос развернулся с заученной грацией опытного игрока в мяч,