Расставание из ада. Энн Давила Кардинал
за это.
Барри пожимает плечами и выглядит слегка обиженным за свой новый грузовик.
– Как знаешь.
Я ударяю Рейджа кулаком, машу на прощание бабушке и ухожу в направлении книжного магазина. День солнечный и теплый, но легкий холодок свидетельствует о скором наступлении темноты. Я люблю начало ноября в Вермонте. Толпы туристов, разглядывающих листву, иссякли, а лыжники еще не приехали. Не успев пройти и квартала, я поздоровалась уже с полудюжиной человек. В Стоу все друг друга знают. Если услышишь сирену в течение дня, то к шести часам будешь знать, что произошло и где.
Когда я прихожу на работу, в книжном магазине уже много людей. Местные жители ищут увлекательное чтиво, чтобы было с чем посидеть на лавочках до того, как начнет падать снег. Я радуюсь, когда наступает послеполуденное затишье и удается навести порядок в магазине. Мне нравится расставлять книги по местам, нравится, когда все чисто и опрятно. Это нравится мне гораздо больше, чем общение с людьми. Тогда почему я работаю в магазине? У этого есть две причины: персонал и скидка.
Я упорядочиваю раздел «Биографии»: какой-то богатый белый парень из Коннектикута ранее устроил в нем хаос, пытаясь найти книгу о другом богатом белом парне.
Повернувшись к следующему книжному шкафу, я слегка подпрыгиваю, увидев кого-то, стоящего перед секцией фантастики и ужасов. Я могла поклясться, что была единственным человеком в магазине. Затем я приглядываюсь повнимательнее.
О. Боже. Мой.
Горячий парень из церкви!
Он переоделся в темные зауженные джинсы, накрахмаленные и приталенные, и легкий свитер, облегающий его грудь и плечи. Его волосы более взъерошены, как будто он часто проводит по ним рукой, и на нем австралийские ботинки «Бландстоун».
Я люблю парней в таких ботинках.
Мне стоит заговорить с ним, но как? Общение дается мне нелегко. Не говоря уже о том, что у меня было всего трое парней и я знала их всю свою жизнь, поэтому никаких представлений не требовалось.
Я притворяюсь, что хочу заняться сортировкой в разделе истории прямо рядом с ним, и, хотя продолжаю смотреть на полки, почти сразу снова чувствую жар его взгляда.
– Простите, вы работаете здесь?
О черт. Он заговорил со мной. У меня все сжимается внутри. Я медленно поворачиваюсь, прижимая книгу «Вермонт: Призрачная история» к груди, как щит.
– Да?
Это звучит как вопрос, словно я спрашиваю его, работаю ли здесь. Но затем я смотрю на него и забываю каждое глупое слово, которое когда-либо говорила.
У него огромные глаза, и вблизи кажется, что карий цвет движется, как будто его взболтали. И его кожа настолько идеальна, что, черт возьми, почти светится. Он буквально самый красивый человек, которого я когда-либо видела в реальной жизни, и в этот момент я понятия не имею, что делать со своими руками, как стоять, как даже дышать, поэтому просто немного раскачиваюсь взад-вперед. Внезапно холодая дрожь страха пробегает по спине, а затем она медленно сменяется теплом, как сухая ветка, которая попадает в пламя.
– У вас есть последняя книга Данте Валгейта «Последнее