Путеводитель ботаника по цветам и судьбам. Кейт Хавари
не раз останавливали, чтобы поинтересоваться, не новый ли он преподаватель или, что бывало чаще, студент, ошибившийся с датами начала осеннего семестра. И вот сегодня одна из таких бесед привела к приглашению на чай позже в этот же день.
Недолго покопавшись в библиотеке в медицинских учебниках, Ли нашел ответ на главный вопрос об омежнике шафранном – ядовитом растении, о котором раньше и не слыхал, – и летящей походкой вернулся в маленький кабинет, который делил с Эверли.
– Интересные новости, Эверли! – объявил он, войдя в кабинет.
Пыльный запах старых книг и тонкий аромат духов, которыми Эверли пользовалась каждое утро, долетели до него вместе с теплым ветерком, дувшего из открытого за ее спиной окна. Напарница подняла голову, слегка нахмурившись.
За несколько месяцев работы вместе у Шафран Эверли было замечено всего два настроения: энтузиазм и раздражение. Энтузиазм проявлялся всякий раз, когда она видела что-нибудь зеленое: растение или его рисунок. Раздражение, казалось, предназначалось только для Ли. Он находил это невероятно приятным.
Его улыбка перешла в ухмылку, когда он закрыл за собой дверь и машинально снял пиджак. Температура на улице наконец-то снизилась до приемлемой, знаменуя конец знойного лета, но Эверли так и не признала за Ли право устраиваться поудобнее в кабинете, который она так настойчиво считала своим. Накинув пиджак льняного цвета на спинку стула, Ли сел, закинув руки за голову и, заметив, что раздражает напарницу одним своим присутствием, вздохнул от удовольствия. Ничто так сильно не радовало его – и не раздражало ее, – как возможность подразнить ее новой информацией. На самом деле новости у него были довольно занятные, но он знал Шафран достаточно хорошо и понимал, что стоит ему заикнуться о расследовании убийства, как она тут же потеряет интерес ко всему прочему до конца дня. Девушка выдержала целых пять секунд, после чего отложила в сторону бумаги, которые изучала, и с многострадальным видом спросила:
– Ну, так в чем же дело?
Смакуя язвительность в ее тоне, Ли ответил:
– Нас пригласили на чай.
Удивление на ее лице сменилось настороженностью.
– Кто?
– Небольшая вечеринка для всех сотрудников отдела, вернувшихся с каникул. Фишер-Хейс позвал нас.
– Нас обоих? – подозрительно уточнила Шафран.
Ли махнул рукой.
– Ну, поскольку я там был, а ты – нет…
– Уверена, тебе понравится, – сказала Шафран, возвращаясь к своим бумагам. – Смотри, не злоупотребляй сладким. Доктор Миллер наверняка погрузится в лекцию о достоинствах сахарного тростника и свеклы, которая, стоит ему позволить, утомит тебя до смерти.
– Почему звучит так, будто ты ко мне не присоединишься?
Шафран перелистнула несколько страниц.
– У меня слишком много дел, нет времени на чаепития.
Боже правый, она будто нарочно хотела, чтобы он ее изводил. Прекрасно, он с радостью.
– Во-первых, это кощунство, и мне стыдно называть тебя англичанкой. Дамочка! Ты и так