Пишу любовью. Юлия Погорельцева
в строках, сокрытая где-то,
Простая святая любовь.
Слово – Бог!
Из слов – из бисера и нитей,
на лист, нетронутый судьбой,
В чертог ли – скромную обитель
ложится текст
И за собой
Уводит спешно и некстати
по раскалённой кромке дня,
И отрешённо на закате
рождает заново… меня.
И наполняет – больше – выше,
упрятав где-то между строк,
Небесной сини сени ближе –
животворящим – Слово – Бог!
«Я напрямик пойду туда…»
Я напрямик пойду туда,
Где вера правдой колосится,
Где родниковая вода
Из душ сочится в наши лица,
В глаза, сиянием небес,
Их золотого ореола,
Туда, где в небо смотрит лес
И созерцает Божье Слово…
Дом души
В обветшалой забытой сторожке,
У распутья заросших тропин,
Где лучи достают понемножку,
До окошка
(Окошко – в аршин)
Закипает натруженный чайник
И полешки искрятся в печи,
И, как будто забредший случайно,
Тихий ангел, уставший в ночи…
В уголке…, притулился,
И дрёмой
дом наполнил…
Рассвет на порог.
Постучался…
А в мареве сонном,
словно искра возникшая… Бог…
Этот дом – наши сердце и вера,
И надежда,
И крест на пути,
А рассвет,
что за сумраком серым –
Божий свет – до свободы дойти.
«Берёз белеющее чудо…»
Берёз белеющее чудо
Передо мной встаёт, как рать,
И лето с нами,
И покуда
Тепло не скрылось – благодать!
Когда раскинутые ивы
шумят листвою над водой,
И укрывает пухом сливы,
туман рачительно, седой.
Тиха и девственна природа,
Осенний воздух свеж и чист,
И не пугает непогода,
И обронённый жёлтый лист.
И пусть сентябрь за плечами
Морозным инеем стоит,
Ты пьёшь свободу,
А ночами,
Листвы зелёный малахит…
И нет ни осени, ни вьюги,
Когда в душе ещё светло,
А на распахнутые руки
Ложится нежностью тепло…
Хлястики
Ещё не известны, потешные,
мы делаем заново взмах,
На нитях, простые и грешные,
в обученных жизнью руках.
Нас дёргают ровно за хлястики,
под ноги подкинув гроши, –
Богема с нашивками свастики,
И хляби у сбитой межи…
Канавы, болота, расщелины,
Вороны, гадюки, мошка,
А