Золотой тупик II – III. Игорь Иванович Бахтин
с инспекций даже Яшка Оковитый, пожевав губами, бросил презрительно: «Ну, ну, суетитесь, муравьи?» и ушёл. После ужина у Виктора обсуждали дальнейшие планы, Виктору и Марине такой ход нового бизнеса понравился, но Эдди обрисовал и негативные стороны нового дела. Он сетовал о мизерном количестве товара, о том, что мелкий опт мало эффективен и предполагает частые поездки в столицу и траты, что близок час, когда рынок наполнится популярными игрушками, цены будут падать, что он может, конечно, ещё раз смотаться в Москву, но челночить постоянно и стоять у прилавка ему претит.
Виктор задумался, он всё и сам прекрасно понимал.
– Короче, нужен надёжный поставщик и крупная партия с существенной скидкой при покупке, чтобы ставить цены ниже наших базарных кулаков. Надо подумать, Эдос, намётки у меня есть и давай уже твоего студента, пусть учится, а я порешаю, покумекаю, – резюмировал он.
Утром Эдди нашёл грустного Юрия на рынке, тот рассказал, что кроме оплаты места, с него выбила денег рэкетирская шпана. От расстройства он неожиданно согласился работать и Эдди привёл его в магазин, обрадовав Марину, которая приходилось бегать от основного товара к прилавку с новым товаром, а торговля шла бойкая. В магазине ему оставил записку Сергей, просил сегодня прийти вечером в кабак на день рождения крупного воротилы, что в субботу поездка в Грозный на свадьбу местного дельца, там можно сорвать большой куш.
Эдди постоял с Юрием, объяснил ему, что к чему и пошёл завтракать в хинкальную, а вечером приехал в «Горницу». День рождения дельца был зеркальным отражением памятного дня рождения Виконта с теми же гостями, тостами, вакхическими танцами, разбиванием фужеров и швырянием денег. Был здесь и Виктор без Марины, Виконт бе супруги и детей. Фавна не было, его замещал Яков, была и четвёрка «Тонибойзов». После делёжки денег Эдди положил в бумажник больше тысячи рублей. До двух ночи Эдди с Виктором и музыкантами пировали за барским столом, накрытом для них виновником торжества.
Как-то незаметно у Эдди сложились тёплые отношения с улыбчивой официанткой Людмилой. Той, что обслуживала его, Виктора и Марину, в тот злополучный вечер, когда его несомненное фиаско окончилось блистательным бенефисом на сцене. Виктор пригласил её за их стол, она сидела рядом с Эдди, робела, он ухаживал за ней. Не заметить её обожающих глаз он не мог. Она нравилась ему, после ресторана она поехала к нему и осталась с ним. От Виктора он знал, что она разведена, живёт с мамой и маленькой дочкой.
До поездки на свадьбу в Грозный оставалось ещё четыре дня, он зашёл в магазин, у прилавков толпился страждущий народ. Марина Юрия жалела, охала: «Господи, какой худющий наш студент и голодный! В перерыв я его в кафе сводила, так он по две порции съедал», но и хвалила – смекалистый, не сачок. Эдди глянул на него. Юрий сиял, ему, по всему, здесь нравилось, вспомнил фазенду студента, его стол с банкой сгущёнки и недоеденными шпротами, усмехнулся: «Скряга, так и до язвы желудка недалеко».
Людмила привела дом в порядок.