Чёрный город. Тень Ангела. Андрей Зверев
на женщину в красном. Потому что она остановилась. Смотрит на него. Уже без улыбки. Чёрные глаза – чёрные, страшные! На аллее никого, кроме нас троих. У неё в руках револьвер. Выстрелы. Белое пятно пломбира в луже красного. Как платье той, которая…
Моя рука сжимает шоколадный рожок. Какие-то люди сбегаются к лежащему на земле папе, кричат. Я оглядываюсь, но женщины в красном уже нет. Мир вокруг расплывается, в глазах пляшут серые мошки. Что со мной? Я чувствую, что сейчас меня не станет, наверное, я умираю. Как папа. Чтобы как-то удержаться в здесь, чтобы не исчезнуть, я откусываю огромный кусок мороженого. Но лучше не становится. Когда я проглатываю холодящий нёбо комок, он почти сразу возвращается назад с отвратительной сладковатой горечью. Меня тошнит. Я хочу к папе. Где он? Делаю несколько шагов. Туда, где лежит мой мёртвый отец. А вокруг всё начинает вертеться, как на карусели. Быстрее и быстрее. И я падаю. Где-то рядом с красно-белым пятном на асфальте.
Сейчас
– Салют, Микки! – Оборачиваюсь в сторону выплывающей из полумрака стройной фигуры. Сегодня суббота и Крис «выходная», так что вместо строгого делового костюма – неубиваемая чёрная косуха поверх белой блузки и джинсы синие, как небо над пустыней. Тёмные волосы, как обычно, зачёсаны назад и собраны в толстую косу. Крис приобнимает меня, целуя в щёку, и усаживается рядом. Этим вечером мы договорились словиться в «Кис-кис». Обсудить текущие дела и всё такое.
– Вообще-то… – недовольным тоном начинаю я, но Крис меня перебивает:
– Знаю, знаю, я опять опоздала, прости. Рита, понимаешь, приболела: пришлось херачить в больницу, ну и пока очередь, то да сё – замоталась, блин, жуть просто! – она повышает голос, окрикивая бармена, – Тони! Будь добр, бутылку холодненького светлого мне и бокальчик вкусного стаута для моего самого терпеливого друга на свете!
Поворачивается ко мне, ухмыляясь, и указывает кивком головы на возвышение в центре зала. Сейчас там извивается несколько несильно одетых девиц. Одна из них Барбара, с которой мы иногда… М-м-м… Проводим время, в общем.
– Что-то мне подсказывает, что ты не сильно скучал эти… та-а-ак… – Крис демонстративно пару секунд глядит на свои часы, – долгие семнадцать минуть сорок пять секунд без меня! – задорно подмигивает блестящим карим глазом и, всполошившись, выхватывает из рук бармена бутылку лагера, которую тот уже успел открыть и хотел было перелить в бокал, – Блин, сколько раз тебе говорить, пупсик? Я люблю пить из бутылки!
– Сорян, Крис, – Тони наливает мне бокал стаута, а затем кладёт перед Крис пакетик солёного арахиса, – За счёт заведения!
– Хмм… А ты небезнадёжен! – Крис усмехается одобрительно, – Ступай, мой милый пупсозаврик, мы позовём тебя, когда ты понадобишься снова! – и отправляет угорающего Тони величественным взмахом руки. Поднимает запотевшую бутылку:
– Ваше здоровье, босс!
Ну вот что мне с ней поделать, скажите, пожалуйста?
– Ладно, ладно… – беззлобно ворчу в ответ, – Что там с дочкой, говоришь? Болеет?
– Ничего страшного, – машет