Попаданка к дроу. Розовыми стеклами внутрь. Анна Жнец
вид их наверняка отталкивал Алони, зато хорошая физическая форма дарила чувство защищенности.
После того, что сотворила с ним мать, он ненавидел ощущать себя уязвимым.
Да простит его Лайдан за греховные мысли, но иногда Легрин думал, что ему надо было родиться светлым эльфом, да пусть даже человеком, но не дроу. Только не дроу.
Слишком он непокорный для темного эльфа, слишком своенравный. И эти его навязчивые мечты о свободе… А еще тайна, страшная, опасная тайна, которая грозит ему смертью.
– Давай уже, – Легрин сжал зубы и отвернулся, чтобы не видеть, как приятель протыкает иглой его сосок.
Алони понравится. Глядя на золотые колечки в мужских сосках, женщины-дроу захлебываются слюной. У Легрина уже были проколоты уши: пять тоненьких колечек сверкали на одном завитке и столько же на другом. Но уши прокалывали все мужчины, а вот соски трогать решался не каждый.
– Второй тоже? Они чувствительность потеряют, – предупредил Нарамиль.
– Ну и хорошо, – вздохнул Легрин. – Не будет больно, когда за них дергают.
– Твое увлечение белой принцессой глупое.
– В глаз хочешь?
– Но это же правда. Повелся на внешность и теперь мучаешься. Думаешь, раз она не похожа на остальных женщин Лунновиля, то и по характеру другая? Добрая и нежная, как светлые эльфийки. Глупо. Ты с ней даже ни разу не говорил.
– Поговорю. Хватит умничать.
Он прикрыл глаза, растворяясь в ноющей боли, которая волнами расходилась от проколотых сосков.
Раз в месяц в праздник Полной Луны у Тройного водопада знатные эльфийки выбирали себе любовника на ночь. Для мужчин это был шанс обратить на себя внимание понравившейся девы и вкусить плод, запретный в остальное время.
Двадцать девять дней свободные мужчины и женщины жили в целомудрии, а на тридцатый с благословения Великой Лайдан предавались безудержному разврату. Но было правило: один партнер на всю ночь.
Избранника можно было выбрать заранее и застолбить, чтобы никакая другая эльфийка во время праздника не смела на него претендовать.
Каждый месяц Легрин надеялся, что выбор принцессы-полукровки падет на него, но светлую красавицу привлекал совершенно другой типаж мужской внешности. Сколько бы Легрин ни крутился возле Алони, как бы часто ни попадался ей на глаза, возлюбленная его не замечала.
Ничего! Он не сдастся. Проведет с принцессой праздничную ночь, а потом добьется ее руки и сердца.
«Сегодня она будет моей», – подумал Легрин, осторожно трогая маленькое золотое колечко в свежей ране.
Дверь в комнату распахнулась. На пороге возник Айнан, еще один друг Легрина, знающий о его тайной страсти к белой принцессе. Растрепанный, запыхавшийся, он явно мчался сюда со всех ног, чтобы сообщить какую-то весть.
И действительно. Едва переведя дух, дроу заговорил:
– Дуэль! Твое Высочество вызвала старшую сестру на дуэль. Обе захотели обладать в полнолуние Исиленом. Боюсь, и в этом месяце ты, дружище, в пролете.
Нет.
Нет!
В ярости сжав кулаки,