Джулиус и Фелтон. Мария Дубинина
что на ней нет проклятия? – спросил я, когда на следующее утро мы садились в такси. – То есть это вообще возможно – наложить проклятие?
Джулиус прохладно относился к автомобилям и предпочел бы пройтись пешком, если бы адрес, названный миссис Терилл-Диксон, не указывал на пригород.
– Конечно возможно. «Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам»[1].
Он осторожно влез на заднее сидение и застыл неподвижно. Страх перед машинами – еще одна странность моего компаньона, хотя и самая безобидная.
– И все же как вы узнали?
– Профессиональный секрет, – таинственно ответил он, а я всю дорогу гадал, в чем же он заключался.
Родовое гнездо Диксонов мне понравилось. Большой, но аккуратный дом из обветшалого красного кирпича в окружении буйной зелени деревьев и розовых кустов. Белые оконные рамы сияли краской, а начищенные стекла отражали солнечный свет. Пройдя по идеально ровной гравийной дорожке к тщательно подметенному крыльцу, пришлось признать: хозяйка держит владения в железном кулаке.
– Я не знаю такого проклятия, которое действовало бы ночью и не действовало днем или, скажем, утром, – поделился размышлениями Олдридж, выбираясь из душного салона. Я с легкостью парировал:
– А если в самом тексте проклятия значилась именно ночь?
Джулиус удивленно приподнял брови:
– Что за вздор? Проклинают сгоряча, а не заранее заготовленными фразами.
Оставив меня осмысливать услышанное, он поднялся по ступенькам и позвонил в старомодный колокольчик.
Как особа педантичная и в высшей степени пунктуальная, миссис Терилл-Диксон ожидала нас в гостиной в компании франтоватого юноши с копной непокорных каштановых волос, вероятно сына или племянника. При нашем появлении дама поднялась. Я на миг ощутил себя этаким Ватсоном из любительской постановки детективов сэра Артура Конан Дойла, явившимся вместе с Великим Сыщиком раскрыть очередное запутанное преступление.
– Мадам, – Джулиус изобразил легкий поклон. – Позвольте напомнить, мы здесь с неофициальным визитом, и не стоило все же…
– С меня довольно! – внезапно воскликнул юноша, вскакивая. – Я ухожу!
Он промчался мимо, как ветер, хлопнув на прощание тяжелой дверью. Повисла неприятная пауза.
– Прошу его простить, – справилась с собой хозяйка, потемнев лицом от сдерживаемого гнева. – Невоспитанный мальчишка.
Джулиус подмигнул мне, уже вовсю строя в голове гипотезы, постичь которые я пока не мог.
Нам показали дом и познакомили с малочисленной обслугой. Очень хотелось произвести впечатление на компаньона, поэтому я старательно фиксировал в блокнотике мельчайшие детали, независимо от их важности.
Нашему вниманию представили галерею портретов славных предков миссис Терилл-Диксон и предметы исключительной художественной и исторической ценности, на мой любительский взгляд. Однако ковер потерял краски и местами был затерт, пахло
«Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам» – Шекспир, «Гамлет». (