Французское наследство. Елена Дорош
Кривошеев и тащил своего командира, полудохлого и в бессознанке. Мешок с фаршем. Сам, конечно, тоже получил так, что мама не горюй.
А потом их обоих комиссовали как профнепригодных.
Такие вот дела.
Шум за стеной
Савва так привык к беззвучному существованию хозяйки, что, услышав за стеной сначала громкий чих, а потом довольно серьезный по степени развития в организме кашель, даже несколько удивился. Прислушавшись, он различил также сморкание в платок и бульканье, из чего заключил, что начало ОРВИ или, чего доброго, острого вирусного бронхита пропустил. А если бронхит к тому же обструктивный?
Савва задумался. Где эта Шум могла подцепить вирус? Хотя чего удивляться: в Питере жить, с вирусами дружить.
Первым побуждением было зайти на хозяйскую половину и предложить помощь. Все-таки в анамнезе у него имелся медицинский колледж. Однако по здравому размышлению Савва отмел эту идею как чрезмерную. Не маленькая, сама справится. Как говорил кто-то из великих, никогда не следуйте первому побуждению, потому что оно, обыкновенно, слишком благородное. Примерно так.
Еще целых сорок пять минут он продолжал приклеивать потолочные плинтуса и почти закончил, как вдруг услышал в глубине квартиры что-то, похожее на плач.
Для его человеколюбия это было уже чересчур. Савва слез со стремянки, вытер руки и решительно открыл дверь в хозяйские чертоги.
Никого не обнаружив в гостиной, он прошагал дальше, распахнул еще одну дверь и наткнулся на рояль, одиноко стоявший посреди почти пустой комнаты.
Так эта Шум не патефон заводила, а сама на роялях играла? Ну, ты даешь, Бехтерев! Недаром мама говорила, что в детстве тебе медведь на ухо наступил.
Усмехнувшись, он двинулся дальше и наконец в угловой комнатке обнаружил источник неприятных звуков: плачущую Яну Шум.
Остановившись напротив кровати, Савва задумчиво рассматривал рыдающую девушку. Зарывшись лицом в подушку, она еще с минуту не замечала его присутствия, а потом подняла мокрое лицо и вскрикнула:
– Мамочка! Вы кто?
Савва поразился. Она его не узнала? Ничеси! Неадекватность седьмой степени.
– Я – тот самый субъект, которого вы чуть не убили подсвечником, – представился он и с достоинством поклонился.
– Ааа… – протянула Яна и зарылась поглубже в постель.
Савва незаметно хмыкнул. Конечно, так гораздо лучше. А то мало ли что.
– Я услышал кашель и подумал, что вам, возможно, нужна помощь. Лекарства купить, молочко вскипятить, малину там…
– Да какое лекарство! У меня бабушка умерла, и я не знаю, что делать.
К такому развороту Савва готов не был, но сориентировался довольно быстро.
– Когда это случилось?
– Только что сообщили. Минут пять назад.
– Кто из родственников в городе?
– Кроме меня, никого. Мама с папой далеко.
– Да, я помню. Они же в Китае. Кто сообщил о смерти?
– Из полиции звонили.
– Почему из полиции?
– Не знаю.
Девица