Демон против Люфтваффе. Анатолий Матвиенко
иного, а их национальный вождь Гитлер планирует воевать с французами и славянами, попутно задавив евреев и цыган. В общем, «Дойчланд убер аллес», причём в Дойчланд должен постепенно превратиться весь мир. Одним словом, Чингисхан Цезаревич Македонский. Ну, три слова… В русском языке тоже три важных слова, остальные – производные и связующие.
Я отправился в бар. Можно пропить остатки нашей местной валюты – адских дукатов. Пока у живых обретаюсь, здесь вроде бы должны командировочные собраться. Да и со стаканом лучше думается, недаром последние сотни лет провёл преимущественно в компании русских покойников.
Могу вылезти в любой точке земного шара, рано или поздно хер Хитлер туда припрётся. Не сам, естественно, а с войском, подлежащим истреблению моей недрогнувшей рукой. Жить, развлекаться, ждать появления германского жертвуса? А если его раздолбают раньше? Святоша этого так не оставит. Получается, всякие Чили-Гондурасы отпадают. Да и плохо у меня с местными языками. Ну да, поджаривал их грешников, кричали что-то вроде «дьябло-каррамба». Нет, лучше русские. Стольким рёбра переломал – они почти родные. Язык их знаю, даже в башне Анэнербе именно по-русски заговорил… Рефлекторно согрешил. Уж очень выражения к случаю пришлись.
С нацистами рано или поздно русские сцепятся, это факт. А если полыхнёт войной в другой точке, я же не дуб с корнями, мне не в падлу и перебежать… Отставить жаргон! Выйду к живым – тогда сколько угодно. Конспирация оправдывает.
Запер квартиру, взял листок с визами на выход к солнцу и побрёл, не оглядываясь. Долгая жизнь в преисподней приучает к приметам и суевериям. Тьфу-тьфу…
Глава 3
Глава третья. Красный военлёт Бутаков
Пьющий лётчик – существо недолговечное. Или разобьётся, или, что вернее всего, от неба его отлучит трезвое начальство. От греха подальше. Подшивать бумажки, пересчитывать запасные покрышки к шасси или проверять несение караульной службы возле аэродрома. Всё же человек при деле. А значит – при небесах.
Он споткнулся. Знает же, что пор-рожек высокий… Ик! Да только после литра выпитого рельеф местности не чётко помнится.
Снова споткнулся. Да что же это такое! И комсомолец Иван Бутаков произнёс фразу, круто поменявшую его однообразную жизнь.
– Понаставили тут… Дьявол меня забери!
Словно что-то треснуло по голове. Не, потом и вправду ударило, когда потерявший управление лётчик совершил жёсткую посадку в прихожей. Да ещё скапотировал, то бишь перевернулся вперёд на пробеге. В том виде его и нашла жена, лежащим поперёк полосы и источающим знакомые до тошноты ароматы алкогольного топлива.
За тонкой стенкой раздались похожие звуки. Жена военлёта Фролова принимает там другой подбитый экипаж. Они явно совершили групповой вылет с соседом.
Не имея возможности поставить своё сокровище на шасси, мадам Бутакова отбуксировала бесчувственный фюзеляж в спальню, пристроила на коврике, стащила сапоги и прикрыла