Вор на доверии. Евгений Бугров
следов нет, только портфель. И что? Это не доказательство.
– Дядь Паш, я в беспамятстве был, не помню ничего, хоть у кого спросите, болел. Крупозное воспаление, температура за сорок, чуть не умер. Домой без шапки пришел, в одном ботинке, и портфель потерял. Если нашли, спасибо. А про пожар не знаю, под капельницей лежал. В общем, я пошел, заждались меня с хлебом. В очереди простоял долго!
Борька приготовился встать, тут Пашка зашипел, как гусь, вытянув тощую шею:
– Я с тобой по-хорошему, а ты? Сейчас покажу, как пахана дурачить. А ну, иди сюда! – Пашка сделал злобное лицо, одной рукой оперся на чурку, в другой сверкнул нож. Борька поднялся. Железный прут со свистом рассек воздух. Осколки стекла шрапнелью стеганули по пустым ящикам. Пашка запоздало отпрянул от чурки. Бутылка стояла с отрубленным горлышком, даже водка не пролилась. Только потом он посмотрел на Борьку, а тот уже занес прут для второго удара. Прут кочерге не товарищ, но младший брат! Отправит Пашку в больницу, а то и прямиком на кладбище. Бешенство овладело Борькой, он еле сдерживал искушение ударить наотмашь, с ходу, и рябой Пашка это понял.
– Сосед, ты чего! Я пошутил.
Рецидивист сидел, положив ладони на свои колени и до предела выпрямив спину. Этакая страшненькая гимназистка. Борька медленно остывал, но для видимости прут занес повыше.
– Брось нож, подальше, – потребовал он.
Нож моментально отлетел и, стукнувшись об дерево, провалился куда-то за ящики. Пашка отбросил его как ядовитую змею, всем видом выражая брезгливость и отвращение к холодному оружию.
– Я, дядь Паш, к Митричу и пожару отношения не имею, никакого.
– Понял! Понял, брат, – Пашка прилежно закивал головой. – Я просто проверял.
– Проверил? – Борька покачивал прутом в раздумье.
– Ты, Ломов, путевый пацан, – заискивающе сказал Пашка. – Я в тебе не ошибся. За тем и позвал.
– Ты, о чем, дядь Паш?
– Дельце есть выгодное. Если поучаствуешь, я портфельчик твой верну.
– Плевать я хотел на портфель. Ты дело говори, – прут поплыл вниз.
– И сто рублей в придачу! – заверил Пашка. – Хорошие деньги, для пацана.
– А делать-то чего надо?
– Да пустяки. – Пашка снял с рукава засохший стебелек. – Открыть надо… вот этот магазин.
Прут задумчиво ткнулся в землю…
3
И вот настала воровская ночь, темная, как полагается. Борька, по совету Пашки, уже неделю ночевал на сеновале, чтобы, когда потребуется, незаметно отлучиться со двора, тогда родные, узнав об ограблении магазина, ничего не заподозрят. Пашкин план, по его словам, был гениален и прост. Промтоварный магазин представлял собой отдельно стоящее здание. Фасадом оно выходило на центральную улицу, вход через крыльцо под сигнализацией, увешан замками и совершенно не доступен. Один краем магазин граничил с огородами соседнего дома, а вот тыл и правое крыло находились во дворе за глухим забором. Там имелся пожарный выход, но он надежно запирался изнутри. Фасадные окна, как и все прочие, забраны арматурными